ПОИСК Статьи Рисунки Таблицы Чуковский. Панаева и ее воспоминания из "Воспоминания" Воспоминания Авдотьи Яковлевны Панаевой (1819—1893) охватывают четыре десятилетия русской общественной жизни. [c.5] Главная ценность этих воспоминаний заключается в том, что они повествуют о замечательных русских писателях, группировавшихся вокруг Современника . В течение многих лет у Панаевой была завидная возможность встречаться с ними изо дня в день. Нередкими гостями в ее доме бывали Белинский, Герцен, Чернышевский, Добролюбов, Салтыков-Щедрин, Лев Толстой, Тургенев, Гончаров, Писемский, Островский, Достоевский, Григорович, Слепцов. Трудно назвать большого писателя сороковых, пятидесятых или шестидесятых годов, с которым она не была бы знакома. Многие из них были дружески расположены к ней. [c.5] судя по ее мемуарам, в этом кругу Современника она питала симпатии далеко не ко всем. С самым горячим сочувствием изображает она таких людей, как Белинский, Некрасов, Добролюбов, Чернышевский, Решетников, и не жалеет черных Красок для изображения либеральных дворян, представителей гГравого крыла Современника — Григоровича, Дружинина, Анненкова. [c.5] Во время исторической распри Отцов и детей она оказалась В союзе с детьв и - Не принадлежа по возрасту к молодежи шестидесятых годов, она вполне разделяла ее стремления и вкусы, и когда в своих Воспоминаниях она так сурово обличает барские замашки Василия Боткина и презрительно третирует Каткова или Болеслава Маркевича, в ней чувствуется передовая представительница той великой эпохи. [c.5] Свою преданность любимым ею людям Панаева доказала на деле. Добролюбов, умирая, поручил ей заботу о своей осиротелой семье, и она в течение многих лет выполняла его предсмертную волю. Когда Чернышевский был заключен в Петропавловскую крепость, она, одна из немногих, навещала его. [c.5] Статья печатается с незначительными сокращениями. (Прим. ред.). [c.5] Уже в первых главах ее мемуаров сказывается демократический склад ее мыслей с негодованием изображает она дружно сплоченную свору театральных чиновников, которые в эпоху Николая I подвергали всевозможным унижениям талантливых, но бесправных и нищих работников сцены. Так же ненавистны ей те развращенные рабовладельческим бытом помещики, которых она изображает в четвертой главе. [c.6] Все эти люди представлены ею не в качестве случайных персонажей, изолированных от своей социальной среды, а как типичные выразители этой среды. Характеризуя их, она характеризует тем самым создавшую их эпоху. Здесь одно из важнейших достоинств ее мемуаров. Когда, например, говоря о помещиках, проживавших в Париже, она указывает, что она видела на каждом шагу красноречивое противоречие их поступков с проповедуемыми ими возвышенными, гуманными воззрениями на вещи (стр. 132), она тем самым изображает основную черту, присущую всему поколению либерального барства сороковых годов,—даже так называемым лишним людям . Здесь то свойственное им противоречие между словом и делом, которое воплощено в литературе в образах Агарина и Рудина. [c.6] Такой же пылкой шестидесятницей выступает она в тех главах, где говорится о Чернышевском, о Свистке , о петербургских пожарах, о слепцовской коммуне, о Михайлове в Сераковском здесь передана самая атмосфера эпохи. [c.6] К сожалению, Панаева в своих мемуарах иногда слишком много внимания обращает на обывательские, ничтожные мелочи, слишком хорошо запоминает всевозможные интриги и дрязги. Порою, описывая то или другое большое событие, она не примечает его внутренней сути. Таков, например, ее рассказ о разрыве Тургенева с Современником . Ей и в голову не приходит, что это — событие огромной общественной важности, знаменующее исторически неизбежный разрыв двух враждующих классов, двух партий, что главную роль здесь сыграла идейная рознь, определяемая различием классовых позиций либерала Тургенева и вождей революционной демократии она простодушно уверена, что, если бы цензор Бекетов не показал Тургеневу статьи Добролюбова, все могло бы остаться по-старому, особенно если бы Добролюбов хоть раз согласился побывать у Тургенева на одном из его званых обедов (см. ниже, стр. 274). [c.6] Так же обывательски поверхностно ее объяснение разрыва Достоевского с кружком Белинского (глава седьмая). По ее словам, этот разрыв объясняется исключительно такими причинами, как злословие Тургенева, коварство Григоровича, нервозная впечатлительность автора Бедных людей . Основная же причина разрыва, которая заключается в глубоком различии идейных позиций Достоевского и Белинского, совершенно ускользнула от Панаевой. [c.6] Наиболее резко этот недостаток ее мемуаров сказался в повествовании о тех обстоятельствах, при которых возникло знаменитое письмо Белинского к Гоголю (см. комментарий к стр. 181). [c.7] То же и в главе, посвященной Слепцову. Сообщая множество подробнейших сведений о его одежде и наружности, о его причудах и привязанностях, она порой как будто забывает об идейной стороне его творческой жизни. Читая ее воспоминания о нем, иногда невозможно представить себе, что речь идет об авторе Трудного времени . [c.7] Этому засилью бытовых мелочей немало способствует белле-тристичность ее изложения, которая сама по себе является, конечно, огромным достоинством каждый, о ком она говорит в своей книге, сызнова живет перед нею она видит его лицо, она любит или ненавидит его, как живого. Исторические личности, давно уже отошедшие в прошлое, оживают на страницах ее книги. Вспоминая их давние беседы и споры, Панаева передает эти беседы и споры дословно, будто слышит их сейчас, сию минуту. [c.7] Вообще Тургенев в ее записках представлен в несколько карикатурном и упрощенном виде. Богатое эпистолярное наследие Гургенева и необъятная литература воспоминаний о нем рисуют нам более сложный и более привлекательный образ. [c.7] Случаи упрощенчества в ее книге нередки. Но так как стержень книги надежен и прочен, так как в большинстве случаев основные оценки изображаемых ею людей вполне соответствуют исторической истине,— с указанными недостатками поневоле миришься, тем более, что они почти всегда искупаются чрезвычайной доступностью ее мемуаров для самых широких читательских масс. Это лучшее введение в литературную мемуаристику середины XIX века. Невозможно написать биографию Белинского, Некрасова, Добролюбова, Чернышевского, Слепцова, Решетникова, не пользуясь этой книгой как одним из наиболее ценных источников. [c.7] Авдотья Яковлевна Панаева родилась в Петербурге в 1819 году. В детстве она много страдала от жестоких притеснений своей матери. Образование получила мизерное в казенном театральном училище. Родители ее были актерами так называемой императорской сцены. Отец — Я. Г. Брянский (Григорьев)—трагик классической школы, мать—А. М. Степанова — исполнительница разнообразных ролей в драме, оперетте и комедии. За И. И. Панаева Авдотья Яковлевна вышла замуж восемнадцати лет. В середине сороковых годов стала женой Некрасова и прожила с ним под одной кровлей до 1863 года. [c.8] Ты под своим родимым кровом Врагов озлобленных нашла И в отчуждении суровом Печально детство провела. [c.8] Ты в жизнь невесело вступила... [c.8] Ценой страданья и борьбы. [c.8] Вернуться к основной статье