Поведенческая экология

Хотя понятия решения задач и стратегии в соответствии с заключенной в них подходящей смысловой аналогией можно использовать для всех аспектов адаптации, они, вероятно, наиболее уместны в сфере поведенческой экологии. Поведение животных, их социальная организация, деятельность, связанная с добыванием пищи, активность при размножении, реагирование на хищников — все эти особенности в такой же мере подвержены действию естественного отбора, как и морфологические признаки. Поведение животных с большей очевидностью, чем структура, является стратегией выживания. Кроме того, в случае таких сложных высших организмов, как приматы, прямой ответ [c.90]

Игра ястреб—голубь иллюстрирует применение теории ЭСС на примере простой и возможно нереалистичной ситуации. Так, по-видимому, лишь в редких случаях поведенческие игры состоят всего из двух резко различающихся тактик. Кроме того, приписывать определенное число очков отдельным исходам игры, хотя в принципе это и не сложно, крайне трудно на практике и нередко бывает связано с необходимостью создания сложных вспомогательных гипотез. Тем не менее теория ЭСС широко используется в экологии поведения и оказывает значительную помощь в изучении сложных поведенческих игр [23]. Мы вернемся к ней в разд. 3.7. [c.71]

Каждый вид животных по-разному сочетает две эти противоположные тенденции, и это различие между видами отражается в строении и функциях разных органов, включая и нервную систему. Как специалисты в области нейробиологии мы должны в принципе интересоваться нервной организацией во всех ее проявлениях и у самых разных видов животных. Однако на практике интересы ученых оказываются гораздо более узкими. Например, эколог может интересоваться в основном насекомыми или рыбами, специалист в области молекулярной биологии — используемым в качестве объекта круглым червем, а ученый, связанный с медициной, — человеком. У начинающего нейробиолога может возникнуть ощущение, что при изучении одного лишь вида животных сложностей встречается и так достаточно — что уж тут говорить об изучении многих других видов. Кроме того, при изучении любого вида животных выявляются общие принципы, которые в определенной степени применимы к большинству или ко всем остальным видам. Однако животные одного определенного вида демонстрируют только одно из решений упомянутых выше проблем дифференциации и интеграции поэтому, ограничившись изучением только одного или нескольких видов животных, мы неизбежно достигнем лишь ограниченного знания соответствующих механизмов и их поведенческой значимости. [c.35]

Идеи, вдохновившие меня на эту работу, по существу не являются антропологическими. Изучение эволюции человека было традиционно отделено от других разделов эволюционной биологии. Несмотря на революционную мысль Дарвина о том, что человек — это всего лишь еще одно животное, эволюция человека рассматривалась как довольно специальный предмет. То обстоятельство, что мы сильно отличаемся от большинства других населяющих Землю видов, сильно повлияло на подход к проблемам эволюции человека. В этой книге сделана попытка избежать такой трактовки человека и его предков, которая рассматривала бы их как нечто большее, нежели просто еще один биологический вид, эволюционировавший на протяжении последних нескольких миллионов лет. Озаглавив книгу Еще один неповторимый вид , я надеялся показать, что уникальность, как это ни парадоксально, есть свойство всех видов, а не только человека. Поэтому научную основу книги составляют в меньшей степени антропология и археология и в большей — эволюционная экология. В этой связи на идеи и модели, представленные в книге, оказали сильное влияние работы таких биологов, как Джон Мэйнард Смит, Эрик Пианка, Роберт Мартин, Пол Харви и Тим Клаттон-Брок. Еще один биолог-эволюционист, воздействие которого ощущается в книге, — это Джон Айзенберг, и, вероятно, стоит отметить, что во введении к своей книге Радиации млекопитающих он ссылается на работу антрополога Деррила Форда Среда, хозяйство и общество , подсказавшую ему, в каком направлении следует рассматривать взаимоотношения между окружающей средой и поведением. Эти взаимоотношения явно недооценивались во многих областях антропологии и после выхода книги Форда в настоящее же время идеи об эволюционной и поведенческой экологии человека должны быть заимствованы антропологами из зоологии. [c.8]

Конечно, многие адаптивные изменения, возникшие в процессе эволюции человека, являются поведенческими — развитие склонности к питанию мясом, поиски пищи вокруг некоторого центра, основанная на родственных связях социальная система и т. д. Многие из тех задач, которые встают в процессе анализа перед палеоантропологами, лежат в сфере поведенческой экологии. [c.91]

Как направление в биологии, социобиология возникла на основе классической этологии в связи с необходимостью более строгого применения теории Дарвина (Wilson, 1975). В ней более подробно рассматриваются взаимоотношения между родственными особями (родственный отбор) и объясняются причины альтруизма. Непосредственная реакция на книгу Уилсона сразу после ее публикации состояла в распространении принципов поведенческой экологии на людей и обсуждении природы генетического детерминизма. Эти дискуссии часто приобретали политическую и полемическую окраску. В дальнейшем, когда оппоненты перешли к детальному рассмотрению вопросов научной значимости, дебаты потеряли свою остроту. [c.92]

В связи с тем, что было сказано выше о том, какими способами приобретаются наши знания о прошлом, можно предложить ряд методов, которые послужат своеобразным руководством при изучении эволюционной экологии любой группы животных, в том числе и гоминид. Применение этих методов обеспечит проведение палеоантропологического анализа на основе прочных поведенческих и биологических принципов, а это в свою очередь приведет к тому, что поведенческие теории, обращенные в прошлое, будут подвергаться проверке. [c.113]

Популяционный уровень регуляции. Так же, как и предыдущий, этот уровень регуляции лежит на грани биохимии и физиологии, постепенно перерастая в новую науку—химическую экологию. Поэтому сейчас логичнее говорить об уровне регуляции метаболизма в экосистемах, имея в виду глобальные аспекты химических взаимодействий в живой природе. Суть его сводится к мощному влиянию химических соединений, вырабатываемых и вьщеляемых одними особями, на обмен веществ и поведенческие реакции других особей. Оно реализуется через рецепторные системы или ткани-мишени организма реципиента. Выше (см. гл. IV) приведены соответствующие примеры, касающиеся антибиотиков и телергонов. Однако перечень веществ, участвующих в химических внутри- и межвидовых взаимодействиях особей, гораздо более широк и непрерывно возрастает. Среди них фитонциды—антибактериальные вещества, вырабатываемые здоровыми растениями (важную роль в их исследовании сыграли работы Б. П. Токина и его учеников) фитоалексины—защитные соединения, образующиеся в растениях в ответ на бактериальное или грибковое заражение новые виды антибиотиков, фитогормонов, нейрогормонов и т. п. Их всестороннее изучение, глубокое раскрытие сути и механизмов существующих в природе биохимических связей крайне существенно для разработки экологической стратегии, столь необходимой человечеству в наше время. [c.481]

Справочник химика 21

Химия и химическая технология