Отпуск хлеба из России

Не подлежит сомнению, что такое большое производство пшеницы, особенно в России, С.-А. С. Штатах и Южной Америке, вызвано в последние лет 20 исключительно спросом на этот хлеб в Англии, Германии и других частях Западной Европы, так как им недостает своего хлеба, и что Россия может еще очень значительно увеличить свой отпуск хлебов не [c.306]

Глава 3. Хлебные товары и овощи (статьи 1—5). . 266—324 Ввоз и транзит хлеба. Хлебные пошлины, действовавшие прежде в России и ныне действующие в Западной Европе. Отпуск хлеба из России и отношение его к отпуску других товаров (стр. 272). Хлебные цены. Валовой заработок на хлебе много менее, чем [c.78]

Поэтому не в одном усилении земледелия должно искать средств для увеличения русского отпуска. Рано или поздно, с возрастанием русского населения, это станет даже физическою невозможностью, тем более что вывоз хлеба из России как страны континентальной всегда будет сопровождаться дороговизною длинной сухопутной перевозки. Следует все это предвидеть и направить народные силы и внимание на другие предметы отпуска, берущие исход из разработки недр земных, а не одной ее поверхности. А недра России изобилуют не одною нефтью, которая в обработанном виде уже начала потребляться иностранцами, но всем тем многим, что, происходя от ископаемых, ввозится к нам из иных стран, а прежде всего каменным углем и железом, составляющими основы современного промышленного строя во всем мире. Их и множество другого, берущего начало от ископаемых (например соли, асфальта, гипса, соды, хлорных продуктов, меди и проч., и проч.), — следует и легко возможно не ввозить в Россию, а вывозить из нее, на что требуется усилий еще меньше, чем для керосина, но что не может быть достигнуто без высоких таможенных пошлин, дающих возможность установиться предприятиям этого рода в России — рядом с сельскохозяйственными предприятиями. Если последние должно лишь улучшить,, умножить и усовершенствовать, то первые должно просто вызывать, или даже начинать, как, например, добычу соды и белильной извести. Пока не начнутся, не вызовутся предприятия этого рода, продукты их станут ввозиться в Россию, и возможность их вывоза будет отдаляться, а потому торговый баланс России будет опираться с одной стороны на случайность русских урожаев, а с другой, на случайность еще большую — иностранных неурожаев. Промыслы же, ведущие начало от ископаемых, много прочнее и тверже, так что, ища твердости курса, очевидно, должно опереться на промышленности, обладающие условиями постоянства. Пример каменного угля достаточен. Он на Донце и в Донецкой области дешевле (около 3—4 коп. за пуд — на местах добычи), чем в Англии (5—6 коп. пуд), м ближе к Черноморским берегам и Средиземноморским, а туда приходит более 500 млн пудов английского угля ежегодно. Следовательно, можно и должно напрячь все усилия к тому, чтобы раз навсегда прекратился к нам [c.521]

За вычетом производства России оказывается, что в Европе производится 85 млн ведер безводного спирта, т. е. именно столько, сколько могут дать вывозимые из России рожь и пшеница. Конечно, последняя мало применима (по дороговизне) для винокурения, но все же России выгоднее было бы превратить ее в спирт, чем отпускать от себя в виде хлеба. Иностранцы (англичане, французы, немцы) охотно платят, считая на наши меры и деньги, за ведро безводного спирта около [c.372]

Из этого очевидны два весьма важных следствия, относящихся к связи между мануфактурами, сельским хозяйством и трудом рабочих классов. Во-первых, ясно, что в деле получения тканей чрезвычайно заинтересована не только переделывающая, но и производящая или добывающая промышленность. Добыча волокон всякого вида доставляет сельскому народу заработки, хотя и меньшие, чем добыча хлеба, но зато более крупные, чем получение каких бы то ни было других сельских продуктов, даже мяса, вина и сахара. Укрепить в стране добычу волокнистых веществ — значит поднять основную промышленность страны. Россия преобладает на мировых рынках со своими льном и пенькою, но она ввозит хлопок, джуту, шерсть и шелк, тогда как может не только удовлетворять свою потребность в этом сырье, но и отпускать его в иные страны. Достижение этого последнего составляет одну из задач, которые должны иметь в виду все правительственные мероприятия, а между ними и тарифные. В пересмотренном тарифе 1891 г. задача эта все время имелась в виду, но мы увидим далее, что прежняя система исходила из других начал, считала сырые волокнистые вещества сырьем, которое следует впускать или беспошлинно, или с малою, фискальною, пошлиною, а потому во избежание опасной ломки сложившегося и здесь следовало действовать осторожно, наметив пути, но не насилуя постепенность исторического хода развития промышленности, не отдавая сразу явного предпочтения одним интересам перед другими, доныне забытыми. [c.874]

Что же касается до торгового баланса России в будущем, то я, с своей стороны, полагаю, что наш хлебный вывоз, особенно при существующих низких ценах на хлеба и при развитии хлебного хозяйства в странах более теплых, да при росте внутреннего благосостояния страны, при котором внутреннее потребление хлеба (как и всего прочего) должно возрастать, я полагаю, что наш хлебный вывоз может временно убавиться, а с ним и вся цена отпуска падать — без всякого ущерба благу народному. Я не скажу при этом, как слышал не раз, что убавка нашего хлебного вывоза будет бедственна для Англии и послужит к поднятию хлебных цен (что, быть может, сделало бы опять хлебопашество очень выгодным), потому что товар такого сорта, как хлеб, не хитро сделать и в иных негусто населенных странах нет, я просто думаю так, что мы вывозим ныне в год около 8 млн т (около 500 млн пудов) хлебов, а если станем вывозить только 4 млн т и 4 же млн т оставим про себя дома, то на каждого нашего жителя это составит по 30 кг в год, или по 82 г (по 1/5 русского фунта) в сутки, а такая прибавка к продовольствию народа послужила бы ему только на пользу. [c.297]

Значение заграничных торговых оборотов России, весьма важное по ввозу чая, хлопка и машин и по отпуску сырья, особенно хлеба, леса, льна и вообще сырых продуктов земледельческой промышленности, отступает на задний план (как по ввозу, так и по вывозу) в отношении к большинству товаров, производимых фабриками и заводами, главным образом по причине того, что потребление этих тона ров развивается в нашем народе довольно медленно и лишь по отношению к товарам внутреннего производства, а производство их в большинстве случаев еще не достигает столь значительного размера, чтобы, удовлетворяя возрастающему внутреннему спросу, вывозить избытки заграничным потребителям. Позтому в вывозе и поныне преобладают продукты хлебного хозяйства, как видно из следующего сопоставления, в котором 1891 и 1892 гг. пропущены, вследствие бывшего в 1891 г. неурожая и запрещения вывоза части хлебов в эти годы. [c.227]

Числами последнего столбца я старался выразить стоимость зерновых хлебов, добываемых в крае на одного жителя, приняв условно цену пуда овса в 50 коп. и среднюю цену пуда продовольственных хлебов в 80 коп. (см 4-й столбец). Оказывается, что даже при допущении столь высоких цен на местный хлеб, только в Среднем черноземном крае и в Южном крае хлебная добыча дает по 19 руб. на жителя, а средняя производительность зерновых хлебов на каждого жителя России доходит до 14 руб. в год и Почти равняется стоимости продуктов фабрик и заводов, хотя в отдельных краях различия очень значительны. Наибольшее же промышленное развитие, соединенное с отпуском хлеба, достигается прежде всего в Восточной и Южной областях (они отпускают и хлеб и металлы в другие края России), доказывая этим естественность и возможность желаемого сочетания земледельческой деятельности с заводскофабричною и горною. Высший размер производительности, приходящейся на одного жителя, падает, о шако, явно на два столичных края (I и II) и на Польский (XI) край, где преобладают заводско-фабричные, а не хлебные промыслы. [c.218]

Последний столбец [табл. 10], показывая быстрое падение хлебных цен с 1885 г., дает ясное указание на то, что отпуск хлебов за границу становится все более и бэлее невыгодным, и выставляет необходимость усиленно озаботиться, для уравновешения русского торгового баланса — по внешним оборотам,—об усиленном производстве и отпуске продуктов фабрично-заводской промышленности, горной и основанной на разведении животных. Начало всему этому уже существует. Так, например, в тех отраслях заводско-фабричной промышленности, которые развиваются в России достаточно долгое время под влиянием существующего внутреннего спроса и покровительственных пошлин, весьма многие произведения фабрик и заводов, удовлетворив внутренние потребности, уже начали находить себе выход за границу, что служит демонстрациею того, что внутри России уже существуют (но еще мало развились) [c.228]

Здесь уместно указать на то, что даже в хлебном вывозе Россия теряет перед С.-А. С. Штатами в том отношении, что отпускает главную массу своих хлебов в виде, не прошедшем через промышленную обработку в муку и другие продукты, и если бы эта сторона промышленной обработки хлебов Россиею была достигнута, ценность русского хлебного вывоза, по крайней мере в страны, не облагающие хлеб пошлиной (Англия, Голландия и т. п.), сильно бы возросла. Другое лреимушество С.-А. С. Штатов, Аргентины и тому подобных стран над Россиею по отношению к вывозу питательных веществ состоит в том, что мы мало развиваем вывоз животных продуктов, тогда как указанные страны налегли на эту сторону вывоза. А так как для улучшения земледелия и первичной переработки его продуктов и особенно же усиления скотоводства и получаемых от него продуктов необходимы в России громадные капиталы, которые нигде не даются прямо земледелию вследствие великой раздробленности его усилий и сравнительно малой доходности всего хлебного хозяйства, а легко всюду ссужаются другим промышленным предприятиям, например, железным дорогам, каналам, горным делам, фабрикам и заводам, то необходимость России пройти через этот последний вид промышленности, на мой взгляд, становится вполне очевидною, не говоря уже о том, что земледелие всюду оплачивается ныне ниже, чем другие виды промышленности, и представляет не зависящие еще от людей риски неурожаев. [c.368]

Видя такие отношения, легко дойти до заключения чем скорее разовьются виды промышленности, опирающиеся на изобилие почти не тронутых ископаемых богатств России, тем скорее к земледельческому ее отпуску прибавятся новые, всюду потребные виды товаров. При этом и самое земледелие уопеет улучшиться по множеству причин, к числу которых относятся, например удешевление металлических орудий и машин, потребных земледельцу, удешевление железнодорожных тарифов, долженствующих ныне собирать преимущественный доход с перевозки хлеба, затем сбыт многих продуктов земледелия на потребности заводов, усиление скотоводства и т. п. [c.522]

Хотя таким образом задача упрощается и получается то направление, идя по которому единовременно достигается прочный курс (al pari) кредитного рубля и развитие промышленности в России, но являются временные затруднения при переходе от современного положения вещей к желаемому и возможномз В это ближайшее, переходное время, для которого и назначается таможенный тариф, ныне пересматриваемый, когда возможные виды промыслов еще не успеют развиться до вывоза русских продуктов, а курс уже начал быстро улучшаться, должно произойти стеснение в отпуске русских сельскохозяйственных продуктов и задержка в окончательной установке курса, потому что заграничная ценность русского хлеба при улучшенном курсе выразится в кредитных рублях столь незначительною величиною, что отпуск будет во множестве случаев или безвыгоден или, по убыточности, даже невозможен. Так, например, если цену пуда пшеницы принять для берегов Англии в 80 коп. золотом, то, вычтя за нагрузку, фрахт и проч. около 10 коп. зол., получим, что в русских портах пуд пшеницы должен продаваться, при курсе 150, за 1 руб. 5 коп. кред., а при курсе al pari только за 70 коп. кред. Если первая из этих цен может покрыть (железнодорожную и гужевую-подвозную) перевозку от мест добычи до портов, цену рабочих, ренту на землю и процент на капиталы и сверх того может дать некоторые выгоды земледельцам и торговцам, то вторая из этих цен очевидно мала для всех предстоящих расходов, даже если будут совершены в железных и шоссейных дорогах, в сельскохозяйственном кредите и в агрономических приемах все возможные (хотя и очень медленно) улучшения. Уменьшение же ценности хлеба на счет цены заработка не [c.523]

Ведь внешние обороты государств ничтожно малы противу внутренних эти последние, по крайней мере по отношению ко всему существеннейшему для торговли и промышленности, во много раз превышают внешние, как и должно ждать по разуму дела, показывающему, что внешний вывоз начинается после насыщения внутреннего рынка. Сборщики и продавцы винограда позволяют и должны это делать — семье своей и рабочим при сборе сколько угодно кущать винограда. В продажу или за границу идет избыток. Если мир пьет китайский чай, то потому только, что сами китайцы, потребляя много чая, научились разводить его и производят избытки. Европейская Россия производит, судя по совокупности сведений последних лет (1883—1889), пшеницы и ржи около 1100 млн пудов, а русский отпуск этих хлебов достигает до 220 млн пудов, т. е. не более 20% производства. Англия добывает в год около 160 млн тонн каменного угля, из них около 136 потребляет внутри и около 24 млн тонн вывозится. Это опять не более 15%. Поэтому все, что помогает внутреннему производству и обращению, в то же время косвенно приводит и к внешнему вывозу. Бывает, конечно, и такое явление, что внутреннее потребление во много раз менее внешнего. Так, например, мы вывозим в год около 2—3, даже 4 млн пудов марганцовых руд, а внутреннее потребление едва ли превосходит сотни тысяч пудов. Но норма, очевидно, не такова, потому что на то страны и народы сложились и слагаются в государственные единицы, чтобы удовлетворить прежде всего своим отношениям. Они, эти внутренние промышленные отношения, действуют не менее сильно для государственного сложения, чем единство языка, и они пересиливают, например, разность вероисповеданий для них часто шла и еще будет итти историческая ломка. Уничтожение таможен между [c.189]

Как для России в 1888 г. все почти отдельные балансы и общий баланс положительны, так здесь все они отрицательны. Следовательно, растет ли торговый оборот или нет, отпускает ли страна преимущественно фабрикаты или сырье, — все равно равенства отдельных балансов по странам нет и к нему торговля не стремится. Но это и понятно. Покупают не там, где продают, а где дешевле, а продают не туда, откуда везут, а там, где есть спрос и цены выше. Анализируя это, легко дойти до того правильного вывода, что торговый баланс отдельных стран не стремится к уравниванию — по мере изучения страны и по мере увеличения сношений, — а наоборот. Корабль, отправляющийся в мало известные отдаленные края, забирает с собою товары, ими спрашиваемые, и, конечно, по возможности, дешевые выменивает их на продукты страны и ценит эти продукты сообразно с ценою сбытых им товаров, но, конечно, насчитывая свои барыши. Оттого видим, что торговля Англии со всеми странами, кроме особо перечисленных, представляет почти равенство цен ввоза (40 млн ф. с.) и вывоза (44 млн ф. с.), а в частных примерах это еще виднее например с Явы Англия привозит почти на 3 млн ф. с., а отправляет туда на 1 /2 млн ф. с. в Перу отправляет на 1 млн ф. с., а получает оттуда на 2 млн ф. с. Очень часто будет и обратное явление, но и тогда выгоды предпринимателя и страны могут оставаться теми же, только фрахтовые расходы падут больше на привозные товары, чем в том случае, когда вывоз компенсируется ввозом. Купцу все равно, где и на чем ни заработать на ввозе или на вывозе, а потому он отправит в страну и пустой корабль (с балластом), если может купить так дешево груз кораблю, что, придя домой, этот груз продастся с оплатою фрахта в оба конца. И обратно, он готов уйти пустым, если сбудет привезенный товар так выгодно, что фрахт в оба конца оплатится. И чем торговля развитее между странами, чем страны ближе друг к другу, чем больше дело касается перевозки товаров дешевых и особо надобных странам, например хлеба, угля, соли, керосина и т. п., тем указанный случай встречается чаще. Он будет все чаще и чаще повторяться в дальнейшем будущем, по мере развития специальных производств. Так, например, для перевозки угля, для нефти, хлеба и т. п. выгоднее всего особо приноравливать корабли, назначать их для перевозки лишь в один конец. Это результат специализации, разделения труда, и ведет это не к убыткам, а к особым выгодам, потому что все приноравливается к должному предмету торговли — от матроса до трюма. И чем шире торговля, тем случаи нера- [c.255]

Итак (возвращаюсь к исходу этой побочной вставки, стр. 250), господствующее у нас мнение, Тенгоборским ясно выраженное, о пользе низких тарифов для того, чтобы иметь сбыт русскому хлебу, не только неосновательно, т. е. построено на посылке (стр. 211), справедливой лишь для торговли, едва начинающейся в отдаленной стране, за какую нельзя считать нашу страну, но и прямо вредно для России, потому что не позволяет ей заменить свой мало выгодный (как будет подробнее показано в гл. 3) хлебный отпуск более выгодным отпуском других товаров, которые равномерно, без скачков и страды , могут идти из России за границу. Распространение вышеупомянутого ложного и пагубного мнения столь велико, что я считал своим долгом остановиться на нем, излагая историю русского тарифа. Но не в этих общих соображениях и крупных цифрах я надеюсь найти главные опорные пункты для внушения иных исходных мыслей, а в рассмотрении отдельных частностей, к чему и приступаю, начиная с хлебных товаров, поставленных во главу русского тарифа. Разбирая хлебную, угольную, железную и другие потребности русского и других народов, я буду часто показывать — что, на место хлеба, может и будет отпускать от себя Россия, вступив в семью европейских народов, извлекающих полезности из [c.263]

Россия дает (около 5 млн пудов) около 8 /о общей производительности, но добыча, особенно на берегу Черного моря (более же всего разводят табак в Малороссии), возрастает, и вывоз уже существует, а потому можно надеяться на увеличение относительной пропорции нашей добычи, которой ныне отдается только около 60 тыс. гектаров земли. Так как Кавказ уже дает превосходные сорты табака, то возрастание его добычи может дать не только крупные заработки местным жителям, но и предмет большого отпуска за границу в виде табачных изделий, которые пользуются уже повсюду хорошею известностью. Указывать на подобные— на вид мелкие — отрасли земледелия считаю полезным особенно ввиду того, что ими легко можно было бы наверстывать ту возможную убыль в вывозе русских хлебов, которую следует предвидеть ввиду явно увеличивающейся внутренней в них потребности и ввиду того, что промышленные растения несомненно выгоднее хлебных для самих сельских хозяев. [c.317]

Гамбург сам нё производит сырья, он его потребляет и переделывает, потому для него отпуск менее ввоза и цена отпускаемого выше привозимого. Для России и Англии этого нет, потому что они отправляют свог дешевое сырье Англия — уголь, Россия — хлеб и лес. [c.41]

Возрастание внутренней заводско-фабричной производительности, регистрируемой Департаментом торговли и мануфактур, ясно видно в табл. 3 из суммы 848 млн руб. для 1880 г. и 1266 млн руб. для 1892 г. (вся империя, кроме Финляндии). Из табл. 4 видно, что ввоз иностранных товаров для указанных годов равняется 604 и 404 млн руб. Сумма для 1880 г. = 848- -604= 1452 млн руб., а для 1892 г. = 1266-ь 404 = 1670 млн руб. А так как одни из главных предметов иностранного ввоза состоят из произведений заводов и фабрик, то и очевидно, что ныне развитие внутренней заводско-фабричной промышленности России идет преимущественно на счет уменьшения ввоза иностранных произведений. Возрастание внутреннего производства на счет заграничного ввоза, конечно, составляет лишь первую ступень развития внутренних экономических сил страны, венцом развития которых служат, с одной стороны, рост разнообразных потребностей, выражающийся в сумме расходов, необходимых для их удовлетворения, или в возрастании покупной способности всего народа, а с другой стороны — рост отпуска избытка таких товаров, на которые расходуется не основной капитал страны (таков, например, вывоз хлеба, расходующий продуктивность почвы, или вывоз каменного угля, запасы коего не возобновляются), а ее оборотные средства или ее возобновляемая энергия. Так, Англия, получая хлопок и шерсть и вывозя изделия из них, Россия, вывозя лен, и С.-А. С. Штаты, вывозя хлопок, расходуют не почвенные силы своей страны, а только работу своих жителей и солнечного тепла своей страны (ибо, в углеродистые начала волокон льна или хлопка не входят почвенные начала, определяющие плодородие). Но если бы Рогсия вместо льна, а С.-А. С. Штаты вместо хлопка стали вывозить ткани, из них приготовленные, то очевидно, что производительные силы этих стран пользовались бы высшим, чем ныне, удовлетворением и достатком. Современная промышленная политика России направлена именно к тому, чтобы производительные силы страны направились на обработку изобильных запасов сельскохозяйственных и ископаемых сырых материалов России, чрез что народ должен получить новые заработки, его покупная способность и достаток должны возрастать, а со временем должны (как стало уже для продуктов нефти) являться и новые виды товаров для внешней торговли. [c.187]

В приведенной таблице пред цифрами отпуска и привоза указаны главнейщие вывозимые и ввозимые товары и, где было возможно, в скобках дана стоимость отдельных видов товаров. Обзор качества главнейщих из вывозимых и привозимых товаров указывает уже совершенно явно на различие стран земледельческих от промышленных первые отпускают преимущественно сырье, а ввоз их преимущественно характеризуется получением фабрично-заводских продуктов. Для промышленных же стран — явление обратное. Страны Африки, Южной Америки, Китая и Индии, равно как и Россия, должны быть считаемы типическими представителями земледельческих стран, вывозящих сырье и получающих фабрикаты. Великобритания, Германия, Бельгия и т. п., конечно, суть представители промышленных стран. Впереди, по моему мнению, в недалеком будущем, если все в мире пойдет, как идет теперь, и войны не нарушат правильности прогресса мира, такое деление на страны земледельческие и промышленные должно соверщенно исчезнуть, так как с развитием просвещения и протекционизма земледельческие страны постепенно станут увеличивать производительность своих фабрик и заводов и будут отправлять не только сырье, но и продукты своей переделывающей промышленности, наиболее отвечающие всем условиям страны. Такой порядок дел поведет к тому, что страны можно будет уже делить исключительно на основании ввоза в них такого основного сырья, как хлеб, руды, каменный уголь и т. п. Северо-Американские Соединенные Штаты, бывшие сперва страною чисто земледельческою и вывозящие уже ньше много готовых товаров, но все же продолжающие вывозить и сырье, представляют, на мой взгляд, пример того, к чему стремится и должен стремиться весь мир [...]. [c.356]

Справочник химика 21

Химия и химическая технология