Чугун тарифы

Статья 94. Чугун в штыках. По тарифу 1868 года пять коп. сер., J июня 1884 г. 9 коп. зол., с марта 1885 г., 12 коп. зол., с, марта 1886 i. .5 коп. зол., а с июня 1887 г. двадцать пять коп. зол. при ввозе морем г тридцать коп. зол, при ввозе чрез западную сухопутную границу. [c.189]

Среднюю цену за 1869—1888 гг. можно принять 1) для всякого рода машин в 10 руб. кред. с пуда 2) для сельскохозяйственных машин в 5 руб. кред. 3) для чугуна и отливок из него в среднем 1 руб. 50 коп. кред. и 4) для железа и стали в полосах, рельсах, листах, котлах, инструментах и проволоке около 2 руб. 50 коп. за пуд. Оказывается, что Россия в 20 лет переплатила по указанным статьям товаров 1562 миллиона кредитных рублей. А при достаточно высоком покровительстве (как на хлопок) Россия, без сомнения, завела бы в 20 лет все новое железное дело, если бы не имела уже давних и очень крупных начатков этих дел на Урале, в центре России и в Петрозаводске. Эти взрослые дела не развились, а упали в 20 лет, убитые тарифом, который мог их и родить, если бы направился в эту сторону. [c.363]

Косы, серпы и тому подобные простые снаряды, стоящие с пуда не более 8 руб., перестанут ввозить к нам при пошлине в 3 руб. 60 коп. Повезут по этой статье некоторые виды более дорогих инструментов. Если вызывать в России развитие металлургии, необходимо дать и сбыт металлу. Пусть сперва устроятся хоть переделочные (из иностранной стали) мастер ские, производящие столь необходимые инструменты, как косы и серпы кустари центра и востока России, потерявшие работу при замене ручных гвоздей машинными, замков — литыми чугунными и т. п., могут получить прочный заработок, производя косы, ножи и пр., и они же собьют цену соревнованием до возможной наименьшей. Косы, серпы, топоры, ножи и тому подобные изделия будут производить не только кустари центральной России, способные, как известно, выделывать превосходные перочинные ножи, циркуля и тому подобные изделия, но также и уральские заводы. Вместо того, чтобы сбывать свое железо в виде грубых сортов (полосовое железо, листовое, котельное), Урал оживит всю свою деятельность в области производства чугуна, железа и стали, если станет развивать уже начатое производство кос, серпов, топоров, плугов, сельскохозяйственных машин, паровых машин и тому подобных дорогих изделий из прекрасного уральского металла. Тариф должен указать эти дела и дать им возможность развиваться. Донец же будет давать массы чугуна, железа и стали, железные суда, крупные машины, рельсы и т. п. [c.382]

Донецкий край хотя имеет уголь, но лишен железных руд, а их там не оберутся теперь, — так много. Главную же причину дешевизны железа составляет массовое его производство на каменном угле. Без громадности производимой массы (по способам, еще и поныне господствующим) нельзя иметь дешевого чугуна и железа. Отдавая заказы за границу, массу отнимали, — дешевизны ни теперь не было, не могло явиться и впереди. Но рассуждали обыкновенно так чтобы завести массовое производство — необходимо много капиталов, их у нас нет, следовательно, нечего об этом и думать, следует брать иностранное. А дело-то становится более ясным, если взглянем на то, сколько ввозилось в Россию металлов в эпоху построения наших железных дорог. Таможенные отчеты содержат нужные цифры. Вот они для эпохи только 12 лет, когда действовал наш низкий тариф на чугун и железо [c.215]

С 1868 г. последовало множество изменений в таможенном тарифе общие (переход к обложению на золото, возвышение на 10% в 1881 г., округление цифр в 1882 г. и возвышение на 20% в 1890 г.) из них указаны выше, а в примере чугуна видно чтй и частности тарифа претерпели крупные изменения. [c.228]

Тем не менее подсобные, или концентрированные туки чрезвычайно важны и заслуживают внимательнейшего рассмотрения уже по одному тому, что некоторые индивидуальные хозяйства в России могут быть поставлены в голландские или бельгийские условия выгодного ими пользования, а главное потому, что эпоха необходимости и выгодности подсобных туков рано или поздно всюду придет, а следовательно, наступит и в России. А потому сперва коснемся существенных сторон значения таких удобрений, а потом их экономической стороны вообще и в частности в России. Тогда станет ясным, как должен относиться таможенный тариф к вопросу об этом виде удобрений простое же, предвзятое и огульное решение этого предмета во фритредерском или протекционном смысле для страны, если не ныне, то позднее, может быть еще более опасным, чем 5-копеечная пошлина на чугун в эпоху необходимости развития добычи чугуна (см. стр. 222—240), потому что при 100 млн десятин культурных почв России могут понадобиться такие массы подсобных туков, которых ценность далеко превзойдет потребность в железе и его изделиях. [c.417]

Так определяется в общих чертах отношение тарифа 1891 г. к железным товарам, но не такие общие, элементарные соображения могли указывать и определять размеры окладов по каждому роду товаров в отдельности. Лишь при внимательном разборе частностей можно достичь желаемого установления и я, для большего уяснения дела, во-первых, приведу несколько примеров основных приемов, устанавливающих оклады, во-вторых, рассмотрю, насколько это возможно, распределение добываемого чугуна на разные современные потребности и, в-третьих, в виде примера особо остановлюсь на пошлинах с железных судов, тем более что тариф 1891 г. не коснулся прежних на них окладов и дело [c.810]

Повышение пошлины на чугун определило размер повышений на большинство других железных и стальных товаров. Упомяну о главнейших переменах, произведенных при пересмотре тарифа 1891 г., но сперва необходимо обратить внимание на то, что сам по себе чугун имеет сравнительно очень малое применение (для чугунных отливок), главнейшая его масса переделывается на железо и сталь. Это тотчас видно из сопоставления далее приводимого внутреннего производства [c.814]

Одно из важных, но труднее доказываемых обстоятельств, побуждающих усиливать пошлины не только на чугун, но и на железо и сталь и их изделия, состоит в том, что по мере возвышения окладов на иностранные продукты в данном классе товаров прекращается или сокращается ввоз низших сортов и усиливается ввоз дорогих, высших сортов, для которых повышенная пошлина приходится в виде меньшего процента стоимости. Отнятие же от наших заводов этих высших сортов лишает их возможности улучшать и расширять свое дело. Поэтому при пересмотре тарифа, там, где было возможно, выделены в некоторых статьях новые пункты для товаров высшего сорта и более дорогих, с высшими окладами. Пример этому виден выше (ст. 140 и 142) в отношении к листовому железу, из которого выделены тонкие сорта. То же сделано, например, для проволоки (ст. 155), но я не вдамся в разбор всего того множества обстоятельств, которые обсуждались при решении вопросов о пошлинах на изделия из железа и стали, потому что это завлекло бы в далекие подробности. Для руководства во всяком случае служили статистические данные о ввозе по европейской границе, а потому я их приведу со всеми подразделениями на отдельные товары, какие имеются в таможенных отчетах [c.817]

В результате подъем и падение цен на хлеб, сильно влияя на достаток части жителей, глубоко изменяя распределение , мало или даже почти не влияют на совокупность всей страны, а эта совокупность, как хотите, важнее самых влиятельных ее долей, и как их участь ни важна, все же участь всей страны важнее. Вот для этой-то последней и надобно развитие промышленности, для нее-то и важно иметь свое железо, свой уголь, свои ситцы, свои машины и многое иное, и не столько для того, чтобы наверстать за наложение иностранцами пошлин на наш хлеб, сколько для того, чтобы дать заработок, т. е. хлеб, своему избытку людей, чтобы ускорить движение страны к благосостоянию, чтобы увеличить трудолюбие и источники государственных доходов, которые почерпаются легче всего от промышленных оборотов. Если бы опять хлебные цены поднялись, поднялись бы, вероятно, и цены на многие товары, распределение достатков переменилось бы, но общая картина едва ли бы изменилась, потому что она зависит не от распределения , а исключительно от количества труда, которое, несомненно, возрастает от установления разнообразных новых видов промышленности. А это ныне, без всякого сомнения, совершается. За пять лет до 1891 г., т. е. в 1886 г., русская добыча чугуна не превосходила 32 млн пуд., а чрез пять лет после тарифа, т. е. в 1896 г., достигла 97 млн пуд.. [c.292]

И если при таком быстром росте цены не упали, то лишь потому, что вместо прежних 60 млн пуд. начавшая разживаться Россия стала спрашивать ныне по 150 млн в год и нашла для того деньги, — хоть чугун и не подешевел. Так почти и во всем другом, о чем подумали в тарифе 1891 г., замечается быстрый рост и успехи явные. Одних новых промышленных компаний в прошлом году разрешено на 200 млн руб. Нижегородская выставка воочию показала, какие скорые и важные шаги сделала наша промышленность в период действия протекционных мер.1 И не следует при этом забыть, что срок еще мал, что разумный и сознательный протекционизм еще нов у нас, что под него подкапываются с разных сторон, что он осуществлен едва только в одной своей стороне — таможенных пошлинах, и что, несмотря на все это, на убыль цен хлеба и на всякие события, совершившиеся после 1891 г.,— благоприятные и ожидавшиеся изменения уже совершаются и всем видны. Система мирного протекционизма, у нас начатая лишь в прошлое царствование, очевидно, подняла Россию в ее внутренних и внешних отношениях, пробивает путь к Востоку, отворяет двери истинному, жизненному просвещению и, конечно, позволит широко развернуться русскому гению, увеличивая народные достатки, как видно хотя бы из возрастания вкладов в сберегательные кассы. [c.293]

Новые железнодорожные тарифы на перевозки угля и кокса, введенные в 1911 г., споообстаовали сооружению коксохимических заводов не при металлургических заводах, где коксовый газ мог быть эффективно использован, а при шахтах, где этот газ использовался лишь вместо энергетического угля В результате этого уменьшались воз1можности рационального использования коксового газа одним из наиболее крупных потребителей его, а именно черной металлургией. Ввиду развития коксового производства на рудниках Донецкого бассейна, предполагают коксование на заводе упразднить , — сообщалось в печати в 1897 г. о Днепровском заводе, — причем ра-сходы по перевозке кокса вместо угля (в количестве в 1,5 раза меньшам) значительно понизятся . Действительно, если в 1889 г. на этом заводе выплавлялось 50 тыс. т. чугуна и производилось 62 тыс. т кокса, т. е. 1,2 т кокса на 1 т чугуна, то через пять лет, т. е. в 1894 г., при выплавке чугуна в 146 тыс. т производство кокса составляло только 85 тыс. т [8], т. е. менее 0,6 т кокса на 1 т чугуна — вдвое меньше, чем в 1889 г. [c.56]

От неправильного отношения к требованиям промышленности и от ошибок ныне действующего тарифа ведет свое начало то, что множество заводов основано ныне на границах России не для удобства вывоза приготовляемых на них продуктов, а для удобства ввоза тяжелого иностранного ископаемого сырья. Для примера достаточно указать на превосходный цементный завод Шмидта в Риге, получающий ежегодно около 2 млн пудов беспошлинного английского мела. Многие другие цементные..заводы (Порт-Кунда в Остзейском крае, Глухозер-ский в Петербурге, Новороссийский, подмосковные п Др.), основанные на переделке местных глин, известняков и мергелей, ясно показывают, что место рижского завода избрано лпшь под влиянием беспошлинного ввоза иностранного сырья Е1 ли бы, при современном высоком таможенном покровительстве на чугун и железо, железные руды, для добычи их потребные, пропускались беспошлинно, было бы выгодно основать переделку иностранных железных руд на иностранном угле,. [c.210]

Вызывая увеличенными таможенными пошлинами развитие заводских дел и внося чрез то многие улучшения в жизни народной на ближайшие годы и на предстоящее время, должно иметь в виду два возможных и часто повторяющиеся явления во-первых, монопольную дороговизну продуктов, покровительствуемых тарифом, а во-вторых, излишнее перепроизводство. Что касается до сего последнего, то оно может родиться от соперничества многих желающих воспользоваться теми выгодами, какие представляются в предприятиях, значительно покровительствуемых тарифом. Это наилегче может случиться с такими заводами, которые, легко получая надобное для них сырье, например, чрез выписку его из-за границы, могут быстро возникать, не вызываются прямою потребностью народной жизни и дают продукты, не могущие иметь сбыта для избытков за границу. Но лишь только вызываемые заводы должны будут воспользоваться для возможности своего возникновения отечественными сырыми продуктами, особенно же теми, которые непеределанные и без того идут за границу (например, руды марганца и хрома), если затем с удешевлением заводского продукта данного рода может возрастать внутреннее его потребление (таково, в прошлом, керосиновое дело, а в предстоящем, например, железное или стеклянное) и если, наконец, продукт заводской деятельности данного рода имеет всемирное распространение, так что при дешевизне, возникающей от соревнования, может иметь заграничный сбыт для всякого избытка, — тогда не может быть перепроизводства, а страна выиграет во всех отношениях от усиленной добычи сырья и соперничества заводчиков. В России, вследствие изобилия сырых материалов и дешевизны рабочих сил, случай такого рода легко может возникнуть с возрастанием производства чугуна, железа, стали, фарфора, цемента, соды, белильной извести, продуктов сухой перегонки дерева, кож, клея и многих других заводских товаров весьма большого значения, как возник уже для сахара, спирта и керосина. Поэтому вызов к жизни возникновения усиленной заводской деятельности в указанных областях не может иметь вредных последствий, а может только благодетельно отозваться на деятельности страны, тем более, что, при избытке соревнования, товары данного рода становятся столь дешевыми в стране, что покровительственная пошлина приобретает тогда только [c.297]

II потому, что цена этих товаров, вследствие значительного соперничества торговцев, в дробной продаже строго следит за ценою оптовой продажи, а потому — при возвышении цены — деятельные из потребителей скоро увидят возможность доставить на рынок товары этого рода из тех мест Россип, которые их содержат. Товары ценные находятся в совершенно ином отношении к задачам, преследуемым покровительственным тарифом, потому что контрабандный привоз и малое распространение торговли этими товарами лишают множество потребителей сведений о истинной их стоимости. Поэтому покровительственные пошлины на шелковые ткани и т, п. обещают менее скорые результаты, чем, например, высокие пошлины на чугун или канифоль. [c.508]

Если же таможенный тариф на таковые товары рассчитывать на необходимый минимум при курсе 150 руб. кред. за 100 руб. золотом, то очевидно, что желаемый вызов промышленного развития таким тарифом достигнет быть не может, потому что курс уже в августе текущего года равнялся 130 руб. кред. за 100. руб. зол. В виду сего улучшения и надежды на еще дальнейшее высочайшим указом от 16 августа 1890 г. повелено ныне существующие таможенные оклады увеличить по всем, за малыми изъятиями, товарам на 20 коо. зол. с каждого рубля таможенных пошлин, дабы чрез это поддержать тот уровень промышленного развития страны, который наступил чрез увеличение некоторых (на хлопок, чугун, машины, каменный уголь и т. п.) таможенных окладов за период конца 80-х годов. [c.525]

Другой крайний разряд товаров составляют такие, которых производство особенно важно и необходимо вызвать, поддержать или развить в России. Ради них особенно и надобен пересмотр тарифа. Сюда относятся почти все ископаемые, а особенно руды, каменный уголь, асфальт, соль, глины и строительные камни, затем из растительных продуктов, например хлопок, из животных шерсть и шелк, из заводских чугун, железо, сталь, свинец, сода и вообще химические продукты, вино, уксусная кислота и вообще лесотехнические товары, а из фабрикатов — машины, инструменты, железные пароходы и пряжа. Для этих товаров, по моему мнению, чем больше будет охрана, тем лучше, тем скорее достигнется желаемый результат и тем менее продлится переходная эпоха — до курса al pari, а потому для них я предлагаю разочтенные пошлины прямо увеличить в полтора раза или даже более противу тех пошлин, какие разочтены при курсе в 150 руб. кред. за 100 руб. золота, то есть назначить пошлины, достаточные даже при курсе al pari. Тогда ошибки расчета в пользу иностранных конкурентов про-изойти не может и тогда, при современном положении курса, покровительство будет усиленным, вызывающим. Чрез это сверх того должен достигаться тем скорейший способ поправки курса, чем этот курс будет менее благоприятствовать русским финансовым оборотам. Вызов производства в России товаров этой категории, вследствие готовых естественных уело- [c.527]

Отсталость нашей железной промышленности недальновидные объясняли просто — нашею неумелостью, дороговизну — одною жадностью наших производителей, развитие ее на древесном топливе — бедностью России своим каменным углем и т. п. Все это неверно. Умелость была и раньше, если умоли в России готовить же 1езо столь мягкое и вязкое, как нигде, и по способам чисто русским, как видим в производстве нашего листового железа. Умелость была, если сумели, по выписанному образцу, приготовить для построенной Николаевской дороги свои первые паровозы, которые служили дольше выписных. Умелость, наконец, можно было пригласить, призвать, выписать, нанять. Отсталость произошла не от неумелости, а от того, что в то время составители тарифов не понимали, что техническая умелость не рождается сама собою, а вызывается заказами, опытом, практикою, а их своим заводам не давали все, что стало надобным, — от пушек и рельсов до вил и проволоки — стали спрашивать за границей. От нее брали капиталы в виде займов, акций и облигаций и ей же отдавали эти самые капиталы за работу, за добычу ее руд, за переделку их в металл, за производство из него всего надобного России с ее строящимися железными дорогами. Дороговизна же русских железнозаводских продуктов определялась прежде всего тем, что центром их производства служил далекий Урал, где все дело основано было на древесном топливе И сосредоточено было в немногих руках немногих уже довольно нажившихся деятелей, пользовавшихся и поныне пользующихся особым вниманием правительства. Всюду перешли уже к производству дешевого чугуна и дешевого железа на каменном угле, а у нас об этом-то и думали мало. Поручали кое-кому устраивать казенные заводы, например Петровский, в Донецком крае, но и тут действовали без настойчивости и неумело. А когда явился Пастухов на Донец, то на него не обратили почти никакого внимания. Доходило до того, что официально и конфиденциально докладывали, что [c.214]

В 12 лет ввезено, не считая ни железных судов, ни вагонов, ни многого другого из железных изделий, пропускавшихся по другим статьям тарифа, всего 435 млн пудов по указанным статьям, и общая стоимость этого ввоза (чугуна, железа и стали и изделий из них) равнялась приблизительно (по таможенной оценке) 1100 млн руб. кред. Следовательно, каждый год ввоз, средним числом, составлял около 30 млн пудов и стоил около 100 млн руб. И поныне Россия платит проценты с этого миллиарда рублей, взятых за границей, и средняя плата, каждый год повторяемая, равняется, за эти займы, по крайней мере, 50 млн руб. кред. Если бы ежегодно в дело развития русской каменноугольной и железной промышленност -клали тогда не по 50 млн руб. кред., а только хоть по 5 млн -все бы давным-давно свое было. И пусть бы пропали этк [c.215]

Трудное, однако, возможно. Время, наиболее подходящее, утрачено, но условия возможности наверстать потерянное, конечно, не ушли. Ныне трудно, ныне требуются меры особенно усиленные, но все же и теперь есть еще полная возможность развить в России сверх плодов современного просвещения и самые его корни, которые состоят в пользовании недрами земли, для добычи из них угля, рождающего пар — для движения, и железа, одевающего землю рельсами-, защищающего страны пушками, обегающего океаны в стальных судах и покоряющего природу, начиная с самой обработки почвы при помощи железных орудий. Для производства угля и железа в России есть все нужное и больше, чем, например во Франции, и не меньше, чем в Англии или в С.-А. С. Штатах, как я постараюсь показать в дальнейшем изложении. Сущность тех упущений, которые были сделаны при составлении тарифа 1868 г., состоит именно в том, что уголь впустили беспошлинно, а на чугун наложили только ничтожную, фискальную пошлину в 5 коп. кред. с пуда. В эпоху конца 60-х годов тонна чугуна стоила в Англии, на местах добычи, около 60 шиллингов, а в Лондоне около 70 шиллингов, т. е. (при курсе того времени, около 120 коп. кред. за 1 руб. зол.) около 50 коп. кред. в портах России за пуд английского чугуна, если провоз с пуда считать около 3 коп. Поэтому пошлина составляла только 10% с цены или была в размере фритредерском, рекомендуемом Бастиа. Свое, русское, железное дело, очевидно, не могло угнаться, без особой ему помощи, за спешным решением строить дороги от заграницы внутрь, чтобы можно было, отправляя хлеб, получать все нужное от иностранцев. Сразу явился спрос на десятки миллионов пудов железа, па сотню миллионов пудов угля как для движения дорог, так и- для производства массы железных товаров, а уголь и железо, вместо своего, предпочли взять английский и немецкий. В результате — долги, развитие иностранных заводов и фабрик за русский счет и падение цены рубля. [c.223]

В 1868 г. пуд чугуна платил 5 коп. кред., а в конце 1890 г. 30 коп. зол., или около 40 коп. кред. Из 42 статей беспошлинно, по тарифу 1868 г., ввозимых товаров многие, например хлопок, морские суда, сельскохозяйственные машины, кирпич, плотничные и корзинные изделия, кость, жиры, кожи, воск, шелковые охлопья, руды, каменный уголь, деготь и т. п., подверглись разновременно обложению. Многие товары, особенно производимые Россиею и ввозившиеся из-за границы, обложены пошлиною, в несколько раз превосходившею начальную (1868 г.) пошлину. Так, например, по тарифу 1868 г. хмель платил при ввозе только 1 руб. 10 коп. кред. с пуда, а с 1887 г. стал платить 10 руб. зол. с пуда, так что в начале 1891 г. он платил (с надбавкою 20% и при курсе около 130 коп. кред.) около I6V2 руб. кред. с пуда. Как и почему это было надобнс сделать и что из этого вышло, — будет объяснено в дальнейшем изложении. Все такие изменения тарифа внесли в него нестройность и даже местами прямое несоответствие отдельных частей. Следовало привести все это по возможности в однообразный вид и соответствие. Главную же причину для необходимости полного пересмотра тарифа 1868 г. составляло то обстоятельство, что в его основе лежали желания, оказавшиеся или уже достигнутыми, или совершенно неосуществимыми, или неверными. И частные поправки, вызванные настоятельными требованиями времени, не могли изменить всей канвы. При составлении тарифа 1868 г. стремились к тому, чтобы поддержать в России некоторые заводы и фабрики хотя бы при помощи иностранного сырья и привозных снарядов и машин. Но опыт показал, что такие заводы и фабрики нё имеют ни возможности, ни сил спускать цены, потому что сырье, хотя и беспошлинное, достается им дорого. Выходило часто даже так, что русское сырье было выгоднее вывозить из России, переделывать за границею и опять возвращать й Россию в виде товара, считавшегося по тарифу 1868 г. [c.229]

Более цельная система в обложении каменного угля таможенными пошлинами является с 1887 г. Это особенно ясно видно в трех обстоятельствах, выступивших в законе 1887 г. во-первых, для кокса назначена пошлина в полтора раза большая, чем для угля, потому что для получения кокса расходуется полуторное количество угля, цена кокса по крайней мере в полтора раза выше цены угля на местах добычи и увеличенная пошлина на кокс могла возбудить внутреннюю переделку углей в кокс во-вторых, в законе 1887 г. явилось примечание (подобное сделанному для пошлин на чугун), определяющее, что для сухопутной и балтийской границ оклады на уголь не будут возвышены до 1898 г., то есть в продолжение более 10 лет, чтобы успокоить опасение промышленников, пользующихся привозным углем, в отношении к прочности существования их производств в-третьих, хотя для портов Черного и Азовского морей сохранена пошлина в 3 коп. зол. на уголь, но для кокса она увеличена на общем основании до 4 /г коп. зол. и, что всего важнее, не дано указания на то, что пошлины эти не будут увеличиваться. Это обстоятельство ясно показывает, что первым местом для борьбы русского угля с английским избраны порты Черного и Азовского морей, как ближайшие к донецкому бассейну, и что, буде условия этой борьбы потребуют увеличения окладов, оно будет произведено. За 1тими тремя очень важными нововведениями, показавшими, что взгляд на пошлину с каменного угля глубоко изменился, должно упомянуть о том, что закон 1887 г. увеличил фискальный оклад с угля, ввозимого в балтийские порты, до 1 коп. зол. (с кокса У/г коп.), потому что опыт трех лет показал, что оклад в V2 коп. зол. нисколько не уменьшил пропорцию вывоза английского угля она была около 70 млн пудов, такою же и осталась, большинство же пошлины приняли на свой счет отправители, а потому, в интересах фиска, было безопасно возвысить оклад еще на V2 коп. зол. Так получилась та норма окладов на каменный уголь и кокс, которая и ныне воспроизведена в пунктах 79 й статьи таможенного тарифа. [c.550]

Собственно говоря, в видах возбуждения местной производительности металлов, следовало бы обложить пошлиною вывоз всяких руд, но этого ныне, пока не развилась внутренняя переделка, не следует еще делать, потому что, как увидим далее, добыча некоторых, особенно марганцовых и железных руд довольно значительна и сильно превосходит внутренний на них спрос, а потому наложение пошлины могло бы сильно сократить выработку руд, что вовсе не может согласоваться с целями, преследуемыми тарифом 1891 г., так как весь пересмотр тарифа назначался к возбуждению всех отраслей промышленности, а добыча руд составляет важнейшую отрасль горной промышленности. Поэтому, оставляя свободным вывоз всяких руд, тариф 1891 г. удержал только те виды стеснения вывоза, которые до сего времени существовали, и только обложил руды меди и свинца такою же пошлиною, как цинковые руды. В ст. 5 тарифа 1891 г. в росписи В запрещен вывоз руд железа и железных шлаков по таможням Царства Польского, но такое запрещение существовало и ранее сего для того, чтобы оставить польским чугуноделательным заводам все материалы края, могущие служить для выплавки чугуна. [c.803]

Быстрые успехи американского производства железных товаров относятся, главным образом, к концу 80-х годов и обязаны преимущественно следующим обстоятельствам покровительственному таможеннс-му тарифу, громадному развитию железнодорожного и кораблестроительного дела, применению в Пенсильвании, где сосредоточилась главная добыча, антрацитов и нефтяных газов (чего нет в других странах и что может быть выполнено у нас) и сильному накоплению капиталов, могущих образовать громадные торговые и промышленные предприятия. Своих руд не достает в Америке, много везется с Кубы и из Испании. Более половины чугуна, добываемого в Америке, переделывается в бессемеровскую сталь, что в высшей мере содействует развитию потребления в железнодорожном, кораблестроительном и архитектурном применении добываемого чугуна. Наши предстоящие заводы должны держаться того же спо- [c.806]

Из громадной, около 1700 млн пудов, массы производимого ежегодно чугуна Россия добывает ныне около 50 млн пудов (в 1889 г. = 45 /2, в 1888 г. = 40 4 млн пудов), то есть около 3 %. Лет 30 сему назад русское производство составляло около Ъ%. При общем быстром росте мы отстали именно в эпоху начала действия тарифа 1868 г. (стр. 225). Теперь мы понемногу наверстываем утерянное, но догонять надобно усиленно, чтобы встать в средний уровень производительности. Считая 1500 млн жителей на всем свете, придется ныне на каждого около 1.1 пуда добываемого в год чугуна, следовательно, при 120 млн жителей Россия должна бы добывать в год около 132 млн пудов, если бы держалась средней производительности. Современная же русская добыча в 2V2 раза менее. Усилить добычу надобно и для того, чтобы удовлетворить внутреннему спросу, возмещаемому чрез ввоз заграничного чугуна. Количество этого ввоза за последнее десятилетие дано на стр. 224 по европейской границе, но следует еще причислить ввоз по финляндской границе, а потому для 1888 и 1889 гг. даем полные цифры ввоза по всем границам. А для того, чтобы получить понятие о всей русской потребности в чугуне, приводим здесь же и ввоз железа, стали и главных изделий, железных и стальных, ведущих свое начало от чугуна. Для 1889 г., сверх того, делаем перевод всех изде- [c.807]

Если принять, что чугун внутреннего производства дает такие же товары, как чугун, дающий ввозимые товары, то среднюю цену железных товаров, происходящих из пуда чугуна, должно считать, примерно, в 2 руб. 70 коп. кред., а потому современная русская потребность в железных товарах выражается 67 млн пудов и 180 млн руб. кред. (на каждого русского жителя около 22 ф. на Р/2 руб.), считая в этом числе всякие машины, инструменты, иголки и рельсы. Эта потребность очень мала, в два раза меньше средней мировой. Она, однако, растет и будет расти тем скорее, чем более мы станем строить железных дорог и железных судов, ибо они, как увидим далее, суть главные потребители железа. Тут, и именно тут, нам много необходимо догонять. А догонять, очевидно, нельзя, без риска новых страшных финансовых потерь (стр. 216) всякого рода, иначе как при помощи собственной добычи, и, следовательно, ее необходимо возбуждать. Возбуждать же можно, потому что руд не занимать стать, не то что Франции или Англии, которым их приходится вывозить отовсюду из Алжира, из Испании, из Германии, с Эльбы, из нашего Кривого Рога и т. п. Довольно одной Корсак-Мо-гилы , чтобы весь мир наделить железом (стр. 657), а рядом донские угли. Довольно Урала и Кривого Рога с их неисчерпаемыми богатствами. Да и в Орловской и Олонецкой губерниях и всюду по России руды железа превосходного качества прямо выложены на показ и на пользование. А возбуждать иначе нельзя, как покровительствуя. Следовательно, таможенную пошлину на чугун следует держать покровительственною и явно вызывающею. Этим определяется то, что при пересмотре тарифа в 1891 г. пошлина с пуда чугуна поднята на 5 коп. зол. с пуда (ст. 139), а для ферромангана, или марганцовистого чугуна и тому подобных дорогих сортов его, плативших прежде, при ввозе морем, 25 коп. зол. с пуда, даже удвоена (доведена до 50 коп. зол. с пуда пункт 3), особенно потому, что марганец, надобный в это дело, преизобилует в России, и его руда вывозится от нас миллионами пудов. Возбуждать усиленную добычу чугуна, однако, нельзя, при всех наиблагоприятнейших естественных условиях производства, если чугуну этому не дать сбыта внутри страны, так как всякое новое дело не может не быть дорогим и потому вначале не допускает вывоза в другие страны. Поэтому необходимо держать и на сталь и на всякие изделия из железа и стали достаточно высокие пошлины, что и видим в тарифе 1891 г. Но здесь возвышений мало (см. предисловие, ст. 140— 174), и они определились только тем возвышением, которое [c.809]

Сколь бы тонок или подробен ни был, при назначении таможенных окладов, разбор всяких обстоятельств, влияющих на промышленность и торговлю, все же в них существует и всегда останется много сторон, неуловимых и ускользающих от предвидения, так что таможенные тарифы, назначаемые, на основании прошлых и современных данных, для предстоящего времени, должны при наступлении этого времени проверяться полученными результатами, принимая во внимание всю совокупность действовавших влияний, подлежащих изучению. Поэтому тарифов прочных и незыблемых быть не может, и в таможенной отчетности должно видеть одно из очень важных пособий в суждении о размерах пошлин. Прибывает ли или убывает ввоз, достаточен ли размер оклада для обзаводства новыми внутренними предприятиями, обходится ли или нет данная тарифная ставка прибылью ввоза сырья (например ввозом чугуна — ставка на сортовую сталь) или того [c.810]

К границам, например Путиловский, около Петербурга, получили чрез понижение железнодорожного тарифа возможность выписывать далекий русский уголь. Так, Путиловский завод в 1890 г. переделал около 17г млн пудов иностранного чугуна и 600 тыс. пудов южно-русского и уральского чугуна. Очевидно, начавшееся улучшение внутренней производительности могло при этом не достичь до желаемого государству конца, потому что иностранный чугун не только подрывал и ограничивал спрос русского, но и направлял дальнейшую переделку не туда, куда следовало, то есть не к русским заводам, добывающим чугун, а к западным границам. С своей стороны, прибавлю еще одно, на мой взгляд существенное, обстоятельство очевидно, что скорого роста добычи чугуна и удешевления его цены можно ждать преимущественно и скорее всего из Донецкого края, обладающего углем и рудами в изобилии, а вновь учрежденные на юге России заводы основались не там, а в Екатеринославе, за сотни верст от угля — в средине между криворожскими рудами и донецкими углями. Это определилось разными личными соображениями, следует же вызвать именно заводы прямо, как Юзовский завод, основанные на копях угля, потому что такие прочнее и дешевле всех. На счет 5—8 млн пудов ввозимого чугуна могут основаться такие новые 2—3 больших предприятия, и достаточно взглянуть на прилагаемую (в выноске) таблицу — потребности угля для чугуна, — чтобы видеть выгодность скорее подвоза руд к углю, чем обратно. В ту же сторону, требующую дальнейшего возвышения оклада на чугун, гово- [c.812]

Так, например, в 1887 г. при установлении пошлины на чугун руководились расчетами, основанными на курсе 167 коп. .ред. за 1 руб. зол. Тогда 25 коп. зол. = 41зд коп. кред. При окончательном пересмотре тарифа в 1891 г. курс колебался от 132 до 136, и тогда пошлина в 30 коп. зол. равняется всего 40 /2 коп. кред., то есть была ниже, чем за три года тому назад пошлина в 25 коп. зол. [c.814]

Г. редактор В статье Новый таможенный тариф (Новое время, № 549Ь, от 21 июня 1891 г.) сказано, что в разработке нового таможенного тарифа я принял участие по собственной инициативе . Это последнее не верно. К делу разработки тарифа меня приставил его высокопревосходительство г. министр финансов И. А. Вышнеградский, как члена Совета торговли и мануфактур, вместе со многими другими членами этого учреждения. Не только эта формальная сторона, которая могла остаться вам неизвестною, но и внутренняя суш,ность предмета заставляют меня, во-первых, просить об исправлении погрешности и, во-вторых, заявить, что мое участие в пересмотре тарифа 1868 г. началось с сентября 1889 г., а таможенные меры, принятые ранее того, особенно с 1887 г. (например изменение пошлин на уголь, хлопок, чугун и др.), определили уже с полною очевидностью направление, в котором должен совершиться пересмотр таможенного тарифа. Глубоко сочувствуя такому направлению, я только старался подкреплять его с различных сторон, чем и ограничивается мое участие в этом крупном деле народной жизни и государственного самосознания. Большое значение таможенных мероприятий еще постараюсь раскрыть в составляемой мною книге под заглавием Толковый тариф . Вот эту книгу, первый выпуск которой печатается, я составляю по собственной инициативе . [c.43]

Добыча велась в Баку с незапамятных времен. А между тем, когда в 60-х годах пошел во всем мире спрос на керосин, из нефти получаемый, к нам везли его из Америки и еще в 1876 г. ввезено около 3 млн пуд. Ныне же от нас вывозится ежегодно около 60 млн пуд. В 20 лет произошла такая перемена только потому, что покровительство вызвало и оградило внутреннее производство от внешнего соперничества и приняты были другие меры (особенно продажа казенных земель, построение железной дороги и покровительство мелким добывателям наряду с крупными), позволившие ждать предпринимателям явных выгод от этого дела. В 70-х годах пуд иностранного, так же как и русского, керосина стоил у нас от 2 до 3 руб., а в 90-х, от внутреннего соперничества, упал у нас до 10—15 коп. на месте добычи, и казна собирает ныне около 20 млн руб. акциза с керосина. Но и при акцизе он стоит даже в Петербурге менее, чем охраняющая его пошлина (ныне 1 руб. зол. с пуда = 1 р. 50 к, для охраны акциза). Таких же результатов, как по ценам и вывозу — вместо ввоза, так и по количеству производства и потребления, должно ждать и по отношению к углю, железу, хлопку, соде и немногому другому, покровительство чему и составляет сущность тарифа 1891 г. и его главное отличие от прежних тарифов. Что пошлины 1891 г. свое действие производят — показали все результаты Нижегородской выставки 1896 г. Достаточно указать на то, что за 5 лет пред тарифом 1891 г., т. е. в 1886 г., добыча чугуна едва достигала 32 млн пуд., а чрез 5 лет после тарифа, т. е. в 1896 г., она уже превысила 95 млн пуд., следовательно в 10 лет возросла более чем в прошлые 200 лет. Таков же рост каменноугольного дела, машиностроения и многого другого. Не менее поучительным примером может служить сода. В средине 80-х годов в Россию ввозилось около 2 млн пуд. соды, едкой и углекислой, своей же почти не добывалось. Теперь эти 2 млн пуд. изготовляются на Каме и на Донце, и если иностранный ввоз еще существует, то лишь потому, что спрос на соду с оживлением дел быстро стал возрастать. Цены на железо и соду еще высоки, хотя отчасти уже сбавились за последние три года. Это естественно, потому что протекло еще слишком мало времени, еще спрос, постоянно возрастающий, сильно превосходит внутреннее предложение стали готовить, например, около 100 млн пуд. чугуна в год, а расходуют около 150 млн луд., тогда как лет за 15 Россия требовала всего лишь около <60 млн пуд. чугуна. Но в погоне за явным барышом внут-18 д. и. Менделеев, т. XXI [c.273]

Справочник химика 21

Химия и химическая технология