Значок, которого ни у кого нет

А если Вы читали последние статьи обоих господ, то Вы должны сказать себе, что они вторят нам, не сознавая этого сами. Я бы хотел объяснить Вам отношение меч<ду нами обоими (Вами и мной) и остальными химиками. Я утверждаю, что мы оба — единственные химики в мире, которые понимают друг друга и всех остальных. Кроме нас, я не знаю никого, кто понимал бы нас и кто понимал бы других, как понимаем мы их. Большинство представителей типических воззрений абсолютно не понимает Кольбе. Кольбе абсолютно не понимает представителей типов. Кекуле не понимает ни самого себя, пи Кольбе, пи нас. Вюрц в том же положении. Гейнц понимает Вислиценуса, а Вислиценус Гейнца, [c.296]

Каждый знает, что можно по-настоящему заболеть, вообразив себя больным. Я же знаю многих, кто обрел здоровье благодаря позитивным представлениям, создавать которые учит АТ. Принцип Каждый из нас то, что он о себе думает оправдал себя бессчетное количество раз, как и постулат Я стану таким, каким я себя представляю . [c.25]

В своих работах Рафсон цитирует Ньютона, который использует аналогичный метод для решения уравнения Кеплера. Это и есть метод Ньютона - Рафсона, который часто называют просто методом Ньютона, поскольку мы не знаем, кто первый применил метод к решению систем нелинейных уравнений. [c.262]

Да, первое ее издание, я думаю, сыграло великую роль в Соединенных Штатах, потому что это была небольшая и понятная книга, которую мог прочесть любой ученый. Второе издание было уже размером с Библию. Сейчас готовится четвертое — еще толще. Оно содержит больше фактов, чем я сам знаю. Поэтому сейчас книга стала уже коллективной, в ней авторами выступают специалисты из разных разделов молекулярной биологии. Ее уже не назовешь книгой для тех, кто хотел бы знать только основные принципы. Это труд для специалистов. В ней будет около тысячи страниц, а весить она будет около пяти килограммов. Таков сейчас вес наших знаний. [c.140]

Выдающийся английский физик и химик, родившийся в 1791 г., умудрялся всюду находить новое. В 1825 г. он занялся исследованием жидкого остатка светильного газа. Ему удалось выделить новое вещество, в котором на один атом водорода приходился один атом углерода. Он изучил физические и химические свойства подвижной бесцветной жидкости со своеобразным запахом, которую он назвал карбюрированным водородом . Сегодня мы знаем это вещество под именем бензол. Кто был этот химик [c.281]

Много ли мы знаем о тех науках, которые изучаются в школе Что Вы можете рассказать об истории одной из ведущих наук современности — химии Кто из ученых внес вклад в ее развитие А что Вы знаете о химических элементах и веществах (кроме материала учебника) Вот, например, всем знакомый иод, который в быту часто применяют для первичной дезинфекции ссадин, порезов и других повреждений кожи. А ведь его использование лежит в основе фотографии, многих химических, радиотехнических, электротехнических и других производств. [c.5]

По традиции, установленной его предшественниками, ар-Рази считал занятия алхимией тайным делом и дал своим книгам соответствующие заглавия ( Книга тайн , Книга тайны тайн ). В Книге тайны тайн говорится Знай это и [да будет] запрещено тому, кому попадет эта наша книга, показывать ее тем, кто не принадлежит к нам или недостоин [этого], [да воспретит-ся осведомлять о ней всякого [человека] или делать ее достоянием негодяев, которые причисляют себя к нам, хотя и не принадлежат к нам и не [идут] по нашему пути или [показывать ее] неучам и глупцам, которые воспользуются ею, чтобы грешить... Запрещено препятствовать [пользоваться нашей книгой] достойным людям, которыми являются наши братья или наши друзья, или тот, кто принадлежит к людям образованным и разумным... [c.91]

По свидетельству очевидца, Муассан производил свои чудесные опыты по искусственному получению алмазов с такой легкостью, уверенностью и так красиво, что от них осталось незабываемое впечатление. Мог ли кто-либо из зрителей забыть эту удивительную сцену Когда Муассан с его благородной черной бородой и шевелюрой предстал перед аудиторией, он положил свою руку на известняковую крышку пылающей электрической печи, зная, что не повредит руки, затем поднял крышку и, вынув тигель из печи, погрузил его прямо в воду, невзирая на бурное кипение и пар, образовавшийся от контакта. Я знаю,— заявил он с непоколебимой уверенностью,— что в этом корольке содержатся алмазы, потому что в 300 опытах, проделанных мною, почти никогда не было неудачи . Этот эпизод мог бы сделаться сюжетом большого полотна под названием Торжествующий химик , которое могло бы быть противопоставлено картине, известной под названием Сомневающийся алхимик . [c.523]

В данной главе следует особенно подчеркнуть важность вторичной структуры белков и факторов, которые стабилизируют или -ослабляют ее. Это тем более необходимо, что, не зная строения белков и стабилизирующих или денатурирующих агентов, трудно понять механизм действия ферментов. Кроме того, эта целостная концепция макромолекулярных форм облегчает понимание важного аспекта современной теории наследственности и функции генов. Далее, это важно для любого, кто связан (пусть даже отдаленно) с медицинской химией, так как помогает понять, насколько сильно зависит жизнь от таких, казалось бы незначительных, факторов, как водородная связь и pH. [c.330]

Начнем хоть с того, что в России налоги несомненно для каждого растут быстро. Так и должно быть. Они за последнее время во всех странах очень сильно возросли. У нас на то есть и много специальных причин, в которые мне совсем незачем входить, потому что вы и сами знаете большинство этих причин. Уж пришло время, когда доходы обложатся налогом. Наступило время, когда процентные бумаги или, правильнее сказать, купонные доходы будут обложены особою податью. Что мера эта не новая и не ка-кая-нибудь крайняя — доказательство этому видно из того уже, что при составлении правил некоторых займов давно обозначается, что купоны по иным займам не будут облагаться особым сбором. Это, очевидно, предполагает существование давней мысли о том, что рано или поздно настанет время обложения купонов особым налогом, соответственным массе других налогов на всякие, гораздо менее доходные статьи. Тот, кто привык отрезывать от своих 100 тыс. руб. ежегодно купоны на 6 тыс. и окажется в надобности выделить на государственные нужды известный малый процент своих выгод, он от этого не переменит, конечно, своих привычек, своего направления деятельности. Но, когда ему придется выделить не 5, а, положим, 10% своих выгод,— нельзя ручаться, что такое время не настанет и скоро, как пришло время обложить водку вместо четырех двойным и более числом копеек на градус, — тогда капиталисту уже придется подумать о том, как бы наверстать необходимую трату, тем больше, что при обложении купонов податью и ценность капитала переменится. Но я знаю, что эти лица скорее урежут свои потребности, чем примутся после легкой работы с купонами за трудную работу практического дела. Не они, теперешние владельцы купонных листов, будут двигателями нашего заводского дела, а те, кто затем будет сберегать кое-что про черный день и думать о том, как бы и куда поместить свои сбережения. Вот им-то и представится [c.151]

Так, Уралу можно с избытком своего народа и своего превосходного железа производить много железных и стальных изделий до сельскохозяйственных и швейных машин включительно, а такие товары будут выдерживать какую-угодно перевозку, потому что стоят во много раз дороже, чем сырье. Россия представляет громадный рынок для иностранцев — это лакомый кусок для них, — и отнять его от них для передачи русским предпринимателям иначе, при нашей косности, невозможно, как призвавши к делу выработки временными экстраординарными выгодами. Ими завлекаются, лень и косность побеждают, а кто раз въехал в подобного рода дела, видит необходимость их продолжать, и дело устанавливается из-за соперничества в том виде, что приходится спускать цены и товар обходится -России дешево, много дешевле, чем было раньше, при отсутствии его внутреннего производства, а со временем производство доходит до таких избытков, что побуждает искать вывоза из России. Вот норма протекционизма в том виде, как он должен применяться в России. Зная, однако, что общие соображения убеждают меньше частных и что нередко доставляют извращенный результат, избираю еще два примера, которыми хотел бы выяснить сущность дела до того, чтобы оно само бросалось в глаза. Начну опять с нефти. Всякий, сколько-либо читавший про Баку, знает, что широкое развитие ее добычи относится к 70—80-м годам, когда начался вывоз и когда дешевизна доходила дО 1, много 3 коп. за пуд сырья, а остатки часто еще жглись яа месте (сам был тому свидетелем) прямо за недостатком [c.471]

Если человек знает, что генетически предрасположен к определенному заболеванию, он может вести такой образ жизни, который позволит снизить вероятность заболевания. Например, зная о предрасположенности к ишемической болезни сердца, кто-то, возможно, откажется от курения. [c.260]

Все то, что мы знаем и можем узнать из этой обширной области, важно с точки зрения того практического применения, какое оно может иметь в будущем. Для тех, кто занят чисто теоретическими проблемами биологии, биохимическая индивидуальность не имеет большого научного значения. Но положение совершенно изменяется в тот момент, когда заходит речь о том, чтобы использовать эти теоретические данные по обмену, действию ферментов или эндокринным влияниям с целью изменить (усилить или, наоборот, подавить) жизненные процессы любого организма (человека или животного). В этом случае биохимическая индивидуальность выступает в качестве мощного фактора, с которым нельзя не считаться. [c.249]

В последнее время перед нами встала возможность, а быть может, и вероятность того, что человеческая цивилизация в том виде, как мы ее знаем, может быть поколеблена и даже разрушена полностью. Поэтому нам кажется своевременным напомнить тем, кто работает в башнях из слоновой кости , о том, что пришел срок обратиться к прикладной биологии человека. Быть может, в ней лежит ключ к решению многих проблем человечества, в том числе и тех, о которых мы пока не можем даже мечтать. Сейчас наступает такое время, когда преданность одной только чистой науке может оказаться недостаточной и даже вредной. [c.254]

Кончая книгу, я испытываю для меня новое, сложное ощущение, в котором смешались радость, сожаление, печаль, грусть, ожидание. Кончая другие книги, ничего подобного никогда не происходило во мне. Рад я — концу книги, тяжелое дело сбыл. Сожалею о том, что зачинал дело комиссии думалось, что вопрос, как и всякий другой, пойдет —хоть и не решится до конца (что же решено-то до самого конца), а все же подвинется, а вышло, как говорит г. Боборыкин, ни взад, ни вперед думалось, имеешь дело с научным вопросом, оказалось, это вопрос совсем какой-то другой, а только уж никак не научный. Оттого и жаль, что вмешался. Печалюсь и грущу, потому что вижу, как правду хочет оседлать кривда, не мытьем хочет взять, так катаньем. Ожидаю... ожиданий много. Ожидаю н устройства аэростата, и разных сюрпризов от гг. спиритов и от океана, чрез который собрался плыть, и от Америки, и даже от самого себя. Да, будет для меня большою неожиданностью, если примусь еще раз за перо по поводу спиритизма, а, того смотри, пожалуй — придется. Теперь же думаю, что довольно пошло на это дело и врел1ени и сил. Они годятся на другое. Пусть это другое — будет не конь общественного вопроса, а трепетная лань мелких, недостойных общего внимания, вопросов узкой специальности, но все же мне удобнее впрячь в телегу моей жизни эту лань, чем того коня. Не хотел я впрягать, сам не знаю даже, кто и когда пристягнул его в мою телегу. Пусть уже на том коне ездят гг. Аксаковы и коми. Кавалеристы — они знают, как править конем и как при этом обращаться с толпою. Этим искусствам не научает езда в телеге на трепетной лани . Эти — знай потряхивают, хоть по кочкам и болотам, мимо народа, а все же, по привычке, как-то кажется покойнее, да прямее и скорее. [c.239]

НИЯ, весьма сложен. В связи с этим существует разрьш между нашими представлениями о свойствах тяжелых углеводородных модельных веществ и тем, что мы знаем о свойствах тяжелых углеводородов нефти в общем наши знания об углеводородах молекулярного веса от 300—1000 довольно ограничены. Каждый, кто применяет для анализа высокомолекулярных продуктов методы, основанные на свойствах синтетических углеводородов, должен быть знаком с этим фактом. Для восполнения пробела необходима большая работа, так как недостаток данных по индивидуальным компонентам становится серьезной помехой при изучении высококипящих нефтяных фракций. Если метод структурно-группового анализа применяется для изучения структурных элементов, которые не могут быть точро определены в нефтяных фракциях, например степень разветвления, то единственно возможным путем является изучение синтетических углеводородов. В этих случаях требуется большое число данных не только о самих чистых веществах, но также и об их смесях. Несмотря на то, что число данных все время увеличивается, как правило, не имеется достаточного экспериментального материала по высокомолекулярным соединениям. [c.369]

Другая методика организации индивидуальной самостоятельной работы основана на том, что учитель составляет задания, состоящие из вариантов заведо.чо разной сложности. Как правило, в каждом задании бывает три варианта, усложняющихся от первого к третьему. Зная, кто из учащихся не может справиться с обычными средними , а кто, наоборот, выполняет их всегда легко и даже без особого интереса, учитель предлагает этим категориям учащихся посильные, но доста-т JЧнo трудные для них задания слабым учащимся — более простые, сильным — усложненные. Остальные же учащиеся класса, которые составляют большинство, работают в это время по заданиям средней сложности. Эти задания, как прав 1-ло, имеют несколько аналогичных вариантов (2а, 26, 2в и т.д. или другие, порядковые номера), чтобы при работе не оказались одинаковые вопросы у рядом сидящих учащихся. [c.17]

Фантастические проекты, естественно, всегда встречают резкую критику. Однако нападки самых изощренных противников идеи лишаются остроты (опровергаются ) тем обстоятельством, что сами их аргументы генерируются в человеческом мозге, т.е. реально работающем компьютере со структурой, которая ставится этой аргументацией под сомнение. В век машинного синтеза сегментов ДНК и лабораторного конструйрования искусственных ферментов было бы неоправданной робостью говорить о неосуществимости имитации тех элегантных цепей, которые позволяют нам читать и воспринимать эти печатные строки. Всего несколько десятилетий назад предположение, что человек когда-нибудь полетит на Луну, что воспроизводство можно контролировать, принимая пилюли, что структура ДНК будет разгадана, могло показаться научной фантастикой. И поскольку мы знаем, что молекулярные компьютеры — это обычные устройства, которыми наделены все животные от мыши до зебры, было бы разумно ставить вопрос не о том, появятся или не появятся изготовленные человеком аналоги этих устройств, а о том, когда они появятся и кто будет лидировать в их разработке. Когда Зависит от фундаментальных исследований в области химии. Кто Тот (та страна), кто вложит необходимые средста и изобретательность в поиск. [c.137]

Что касается определений абсолютной температуры и энтропии, предложенных Каратеодори (напомню, что, по Каратеодори, абсолютная температура есть зависяш,ий только от эмпирической температуры множитель в выражении интегрируюш,его делителя уравнения квазистатического элемента тепла), то я не знаю, какова должна быть привычка к абстрактному мышлению, чтобы руководствуясь определениями такого рода, можно было уяснить себе физический смысл определяемой величины. В физике многие величины определяются как коэффициенты, т. е., казалось бы, хотя и элементарно, но все же чисто математически однако понятие коэффициента просто связано с процессом измерения, который всегда можно представить себе совершенно наглядно, чем и обеспечивается легкость понимания физического смысла определяемой величины. То же можно сказать и про величины, определяемые как производные (быстрота изменения), и про величины, определяемые как интегралы (наглядный процесс суммирования) и т. д. Но как свести один из множителей в выражении интегрирующего делителя к некоторому процессу, который можно было бы представить себе наглядно Не думаю, чтобы кто-либо мог это сделать. [c.85]

Учитывая, что программирование пока еще является искусством, о котором мы очень мало знаем (Д. Дж. Клаус), и что настоящая книга — первый опыт авторов (I—IV гл. написаны Ю. Д. Третьяковым, V—VIII гл.—О. С. Зайцевым) в составлении программированного пособия, мы будем весьма признательны всем, кто пожелает прислать критические замечания и предложения. [c.4]

Бейльштейн писал Бутлерову (письмо от 24 ноября 1866 г. Т1. Петербурга) Что Вы претерпели много пренебрежения и обид с разных сторон, к сожалению, я и сам мог наблюдать довольно часто. Но таков, почти как правило, удел тех, кто идет впереди своего века. Вспомните только участь Лорана и Жерара. Но что Вам сильно повредило, так это Ваша дружба с Эрлен-меиером. Вам, вероятно, известно, что он ие пользуется любовью своих соотечественников. На мой взгляд, он вел свой журнал совершенно ошибочно, поэтому все время и уменьшалось число его подписчиков. Под конец у него было их едва 150...Из-за его частых ссылок на Вас многие химики бросили Вас с ним в одну кучу. Вследствие этого Ваши статьи читались так же мало, как и статьи Эрленлюйера. На это и еще на очень малое распространение его журнала падает главным образом вина за го, что Ваши взг. гяды не пользуются общей известностью. Я знаю, что очень многие не читали журнала только потому, что на нем стояло имя Эрленмейера. Поэтому и происходит так, что добросовестнейшие и солиднейшие люди, вроде Л. Мейера, и пе догадываются, что Вы тот самый химик, которы в период, когда все кишело типами, настаивал на том, что кон- [c.278]

По окончании заседания,— вспоминает Бутлеров,— г. непременный секретарь, взволнованный, обрати.лся ко мне с упреками. Передаю его слова в приблизительной форме, вполне ручаясь за верность смысла и тона Это все вы виноваты Вы щротащили в Академию Фаминцына Вы хотите, чтобы мы спрашивали позволения университета (С.-Петербзфгского) для наших выборов. Этого не будет. Мы не хотим университетских. Если они и лучше нас, то нам все-таки их не нужно. Покамест мы живы — мы станем бороться . Я вслух выразил искреннее удивление несдержанности г. непременного секретаря и заметил ему, что я знаю университетских, которые сделали бы честь Академии, если бы состояли в ней членами именно таковы, например, профессора Менделеев и Сеченов... Слова г. непременного секретаря составляют признание он и другие члены большинства очевидно составляют в Академии партию иначе — кто же эти сшы [3, стр. 125]. [c.137]

В отношении свойств личного характера Бутлеров стоял вне всякого сравнения,— как бы вторит Марковникову Густавсои.— Мне пришлось быть ассистентом у Бутлерова в продолжение шести с половиной лет, с 1869 до половины 1875 года, и я считаю это время счастливейшим в моей жизни. Каждый, кто ближе знал Бутлерова и кто испытал всю щрелесть отношений с ним, согласится, что в моих словах нет преувеличения. Работа постоянно в одной комнате, мы находились в продолжение этого долгого времени в самом тесном общении, и я имел полную возможность близко узнать и глубоко оценить Бутлерова... Это был редкий xapaKTetp, подобного которому я не знаю. Удивительно легко и радостно чувствовалось в его присутствии. Живое добродушие, общительность, замечательная простота в обращении привлекали к нему всех. Высказывая прямо то, что нужно было высказать, с каким неподражаемым тактом он относился к собеседнику, щадя его самолюбие. Во все время службы моей при Бутлерове мне ни (разу не пришлось слышать от студентов и других занимающихся выражения неудовольствия на него. Все подпадали нравственному влиянию Бутлерова, все любили и уважали его [10, стр. 66—67]. [c.177]

Заваленный постоянно массою дела, самого разнообразного — лабораторного, ученого, учебного, канцелярского, обложенный книгами, журналами, протоколами, отчетами и пр., Н. Н. благодаря необыкновенной живости, энергии и редкому умению пользоваться временем успевал управляться со всем этим. Сильный духом и телом, вечно бодрый и веселый, он умел делить свое время между аудиторией, кабинетом, канцелярией, бесчисленными заседаниями, комитетами и комиссиями, переходя непрерывно от одного дела к другому отдых заключался для него собственно только в перемене рода занятий. При массе обязательного дела он находил всегда время читать и следить, не говоря уже о своей специальности, за движением самых разнородных отраслей знаний, текущей литературы, общественной жизни и т. и, сверх того, успевал уделять еще время всякому, кто в нем нуждался. А кто только в нем не нуждался Благодаря обширным сведениям и феноменальной памяти он был живою ходячею справочною энцик-лопедиею по всевозможным отраслям знания. К нему обращались за справками о новых открытиях в области химии, физики, технологии, фармации, физиологии, сравнительной анатомии, минералогии и пр. за указаниями литературных источников по разным научным вопросам вообще за разъяснением недоразумений и противоречий в ученой литературе за темами для диссертаций и ученых работ за практическими советами, как обойти затруднение при добывании того или другого продукта или при обращении с каким-либо новым прибором наконец, даже за указанием, как инъецировать какого-нибудь рака, ящерицу или черепаху, и т. д. К нему шли за оценкой достоинства только что вышедшей книги, когда не имели еще времени прочесть ее, зная наверно, что Н. Н. уже успел просмотреть ее основательно. К нему же шли и за справкой о какой-нибудь статье закона, предписании, циркуляре, приказе министра, которых никто из присяжных законников не знал, не помнил, не понимал или не умел разъяснить. Наконец к нему шли за советом и по житейским вопросам, когда нужно было выручить бедняка-студента или врача, которых заедает нужда или над которыми стряслась какая-нибудь беда,— словом, когда нужна помощь человеку,, нравственная или материальная. [c.194]

ДЛЯ ясности, назвать антифритредерской . Это следует, непременно следует знать тем, кто во имя науки решается говорить о экономических вопросах. Здесь я должен, раз на всю книгу, сказать, что она назначена не для дальнейшего, общего и совершенно законного развития экономической науки самш по себе. Не для полемики о мало еще разработанных, ло методам естествознания, экономических вопросах берусь я за предлагаемую книгу, не для посильного решения мировых и мирных экономических задач принимаюсь я за перо, а лишь для того чтобы помочь, насколько могу, свежим русским силам, подчас запутавшимся в господствующем классическом резонерстве, разобраться в предстоящих им делах промышленного роста государства, поскольку он связан с таможенным тарифом. Эту связь я и хочу показать с разных сторон и больше всего со стороны разбора частностей, так или иначе сделавшихся мне известными. Поэтому главное внимание мое обращено не на общее, которого обойти, однако, нельзя, а на реальное, численное и частное, которому и посвящается наибольшая часть этого труда. Он назначается быть по возможности краткою справочною книгою для тех, кому не чужды промышленные интересы страны. Он претендует на то, чтобы заключать правду, мне известную, про тарифные и промышленно-торговые отношения России. Недостатки и ошибки, которые, наверное, найдутся в числах и соображениях предлагаемой книги, не откажутся поправить или те, кому придутся по сердцу мысли и стремления, руководящие моею работою, или те, кому захочется их заменить более верными и более согласными с требованиями и условиями времени. Эти возможные недостатки и ошибки зависят всецело от меня, от того, что я спешу сказать свое слово в вопросах, касающихся промышленного быта России, видя подходящий для этого случай и зная, что дожидаться полной выработки даже какой-либо [c.36]

ЧТО юношеское увлечение наукою уменьшилось. Несомненен тот факт, что абсолютно и относительно (по числу слушателей) современные классические гимназии стали давать университетам гораздо менее, чем было прежде, лиц, посвящающих себя научной деятельности, и хотя подготовка к ответам на экзаменах как будто улучшилась, общий результат стал, несомненно, худшим, потому что даже те, кто учились прилежно, потеряли многое в способности самостоятельного труда. Это сказалось и в том, что самостоятельных научных трудов и проблесков оригинальности стало в наших университетах за последнее время абсолютно менее, чем было 20—30 лет тому назад, хотя число званых, г. е. [по] выбору, было больше. Моряки знают, что хорошие офицеры флота получаются только из числа лиц, начавших с раннего юношества морскую карьеру. Так и в науках возраст от 16 до 18 лет есть тот, в который слагаются прочные научные вкусы, и чем позднее — тем менее вероятно воспитать ученых а ныне поступают в университет после 8 лет гимназии, обыкновенно после 18-летнего возраста, когда растет борода и другие интересы говорят уже с большею силою. А когда мало родится ученых сил, все образование не может итти в явно возрастающем порядке, назначение университетов умаляется, и легко теряются плоды прежних усилий. В Испании множество университетов и взрослых студентов, но нет ни успехов науки, ни развития просвещения. И все мы знаем, сколь много прежней силы и доблести потеряла эта страна. [c.137]

Кто травил Галилея Не только папская инквизиция. Папа Урбан УП1 не решился бы грозить признанному и прославленному ученому пыткой, если бы не получил поддержки научной общественности , ученых — завистников, карьеристов, тупиц и реакционеров. Лженаука никогда ведь не утверждает, что она выступает против науки. Наоборот, всякое мракобесие декларирует себя единственной подлинной наукой и поэтому ищет поддержки со стороны людей, облеченных степенями и званиями. Очевидно, что здесь нужна дифференциация. Мы горько сожалеем об ученом, который, зная истину, отрекается от нее под страшной угрозой. Так и написана драма Бертольта Брехта о Галилее. [c.188]

Вот почему может оказаться, что при помощи такого высшего холода нам удастся открыть тела, о существовании которых мы в настоящее время даже и подозревать не можем. Действительно, в этом отношении имеется уже немало примеров некоторые из них нелишним будет привести. Вода от теплоты, доводящей ее до кипения, принимает форму воздуха, а при определенном градусе холода переходит в лед. Представим себе теперь, что во всем нашем мире нормальная температура никогда не понижалась еще до градуса замерзания воды. Как удивился бы тот, кто первый посредством искусственного холода получил бы лед и увидел бы прекрасные и разнообразные его формы. Существуют, далее, такого рода жидкости, как, например, купоросный и селитряный эфиры ", которые принимают форму воздуха при теплоте, значительно меньшей, чем теплота кипящей воды, а именно — при 88 градусах Делилевон шкалы т. е. при температуре, когда жизнь человеческая не подвергается еще угрозе. Вот почему в местах, где обычная температура равна названному градусу тепла, эти вещества никогда пе принимали осязательную форму жидкого тела и ускользали от всякого восприятия человеком. Хотя ртуть в некоторых местностях сама собою замерзает от естественной стужи, однако славный Браун , не зная об этом, в 1759 г. первый открыл ее способность отвердевать под действием искусственного холода. Среди воздухообразных жидкостей [c.181]

Какой свет способна возжечь в сцаги рической науке математика, может предвидеть тот, кто посвящен в ее таинства и знает такие главы естественных наук, удачно об работанные математически, как гидравлика, аэрометрия, оптика и др. все, что до того было в этих науках темно, сомнительно и недостоверно, математика сделала ясным, достове рным и очевидным. Правда, многие отрицают возможность положить в основание химии начала механики и отнести ее к числу наук, но отрицают опи это, заблудившись в потемках скрытых свойств и не зная, что в изменениях смешанных тол всегда наблюдаются законы механики, а также испытывая недоверие к пустым и ложным умозрениям, которые навязывают ученому миру без какого-либо предварительного опыта иные теоретики, злоупотребляющие своим досугом. Если бы те, которые все свои дни затемняют дымом и сан ей и в мозгу которых господствует хаос от массы негрродуманных опытов, не гну- [c.13]

Какой свет способна возжечь в спагирической науке математика, может предвидеть тот, кто посвящен в ее таинства и знает такие главы естественных наук, удачно обработанные математически, как гидравлика, аэрометрия, оптика и др. все, что до того было в этих науках темно, сомнительно и недостоверно, математика сделала ясным, достоверным и очевидным. Правда, многие отрицают возможность положить в основание химии начала механики и отнести ее к числу наук, но отрицают они это, заблудившись в потемках скрытых свойств и не зная, что в изменениях смешанных тел всегда наблюдаются законы механики, а также испытывая недоверие к пустым и ложным умозрениям, которые навязывают ученому миру без какого-либо предварительного опыта иные теоретики, злоупотребляющие своим досугом. Если бы те, которые все свои дни затемняют дымом и сажей и в мозгу которых господствует хаос от массы непродуманных опытов, не гнушались поучиться священным законам геометров, которые некогда были строго установлены Евклидом и в наше время усовершенствованы знаменитым Вольфом, то несомненно могли бы глубже проникнуть в таинства природы, истолкователями которой они себя объявляют. В самом деле, если математики из сопоставления немногих линий выводят очень многие истины, то и для химиков я не вижу никакой иной причины, вследствие которой они не могли бы вывести больше закономерностей из такого обилия имеющихся опытов, кроме незнания математики. [c.75]

Многочисленные химические продукты и методы предоставляют исключительные возможности для совершенствования производительных сил и улучшения жизни людей во всех ее сферах. Но они же могут прямо или косвенно стать материальными ресурсами для войны. Очень часто границы между возможностями использования многих химических результатов для мирных или милитаристских целей нерезки и чем дальше, тем более стираются. Благодаря этому значительно облегчается подготовка военных предприятий, прежде всего, потенциальными агрессорами. В том, что химическое соедш1ение, пригодное для уничтожения сорняков, начинают использовать как средство войны, виновата не аппаратура, на которой это средство изготовляется, а люди, и именно те из них, которые в своих тихих лабораториях разрабатывают для этого, казалось бы, безобидные теоретические положения. Разница во мнениях о дальнейшем развитии химии и химического производства обусловливается не техникой, а людьми. Из всего сказанного следует, что научная и экономическая политика взаимосвязаны. Например, распределение средств на научные исследования и капиталовложения в производство в самом широком смысле зависят от политического соотношения сил, так же как и утилизация полученных результатов. Все, что связано с разработкой и использованием химических знаний, носит классовый характер и служит классовым интересам. Если кто-то, зная это, продолжает верить, что химики могут быть вне политики, то он глубоко заблуждается. [c.352]

К стр. 223). Лотар Мейер писал в этой заметке Кто думает, что он написанием формул этого рода (формул строения.— Ред.) приобретает право собственности на положения, лежащие в их основании, тот обманывается сам и не видит, что он, не зная и не желая того, простирает свою руку на чужое, как на свое новонриобретенное имущество, претендует на вещи, которые благодаря заслугам других уже в течение ряда лет являются общим достоянием науки . [c.585]

Поверьте, Николай Николаевич, что этим письмом, хотя и грубо, но ясно я стараюсь показать мое зшажепие к Вам и защититься — думаю, что Вы поймете, если только и это мое произведение дочитаете. Посмотрел бы я на того, кто в моей обстановке сделал бы столько, сколько я, а потому Ваши слова я объясняю невниманием к моим работам, которые страдают именно тем, что не -заключают в себе одностороннего интереса, находящегося в обычных ныне (ни прежде, ни после — уверен) исследованиях, пользу которых я, как Вы знаете, не отрицаю и которые все-таки, знаю, только ценю по достоинству. [c.244]

Далее приводятся слова Кольбе, что долгое молчание... могло быть... по ту сторону Мозеля истолковано как иемое согласие , т. с. что французы могли подумать, будто немецкие химики согласились с Вюр-цем, поскольку они не сразу стали ему возражать. Но мы,— пишут русские химики,— взирая с нашей нейтральной, свободной от крови и опьянения победой точки зрения — думаем совсем иначе. Нам кажется, что было бы возможно и справедливо сказать несколько месяцев тому назад то, о чем идет речь теперь. В то время это рассматривалось бы как простое, правильное или неправильное, стремление к исторической истине в то время, вероятно, и Кольбе, сражающийся с одпостороп-ностью, не впал бы сам в нее. Но тот, кто молчал до настоящего времени, должен был бы уметь молчать и дальше. Мы не знаем, было ли кем-либо истолковано зто молчание как согласие, но считаем своим долгом утверждать, что в словах, которые теперь говорятся, необходимо отметить отсутствие чувства чуткой гуманности и озлобление . [c.253]

Справочник химика 21

Химия и химическая технология