Что такое нейробиология

Нейрохимия исследует молекулярные основы нейробиологии. В отличие от молекулярной генетики молекулярная нейробиология может изучать биохимическими методами механизмы передачи информации, но не содержание этой информации. Хорошим примером является здесь зрительный процесс. От возбуждения сетчатки глаза светом до сознательного восприятия картины информация обрабатывается в ходе многочисленных стадий, из которых только первые—поглощение света, высвобождение нервного импульса и его передача — могут быть описаны биохимически. Затем импульс посредством конвергенции и интеграции, т. е. через специфическую электрофизиологическую оптическую систему, подвергается обработке, кодируется и передается в центральную нервную систему. Восприятие и сознание — это особые свойства именно таких специфических функциональных систем. Из всего изложенного ясно, что нейрохимия может описывать только главные стереотипные функции единичной нервной клетки. [c.33]

Рецепторы нейромедиаторов исключительно важны для молекулярной нейробиологии, так как они играют ключевую роль при переносе нервных импульсов и являются центрами важных регуляторных процессов и тех изменений, которые происходят при некоторых нервных заболеваниях. Поскольку такие рецепторы представляют собой мишень действия многих нейрофармакологических препаратов, они представляют как практический, так и теоретический интерес. Поэтому биохимия рецепторных молекул — одно из наиболее активно развивающихся сейчас направлений нейрохимических исследований. [c.241]

Зрелая нервная система человека состоит из более, чем 10 о нервных клеток, каждая из которых образует синаптические контакты с 10 других нервных клеток. В гл. 1 мы определили функцию нервной системы как накопление, обработку, хранение и передачу информации через синаптические связи клеток (т. е. особую систему коммуникации нейрональных клеток), а не путем ее кодирования в определенных клетках с помощью набора импульсов. Одним из главных вопросов нейробиологии является происхождение механизма такой системы коммуникации при онтогенезе нервной системы. [c.318]

Наверное, всем понятно, что конечная цель нейрохимических исследований состоит в познании мозга человека, и, естественно, в установлении различий между здоровым мозгом и мозгом при разного рода заболеваниях. По вполне понятным причинам возможности эксперимента на мозге крайне ограничены и поэтому при исследованиях разнообразных аспектов нейрональной активности следует использовать модели. В предыдущих главах уже приводились примеры модельных систем некоторые, самые важные, мы вновь рассмотрим в этой главе. Из рассмотрения исключены теоретические модели — кинетические и математические — для интерпретации функций мозга. В гл. 3 и 7 можно прочесть о биофизических экспериментальных моделях, таких, как искусственная липидная мембрана или светозависимый протонный насос галофильных бактерий. Здесь же представлены некоторые биологические системы, моделирующие определенные свойства, часто в преувеличенном виде, но в соответствии с их прототипами, в других отношениях модели могут значительно отличаться от прототипа. Таким образом, как правило, экспериментальные модели дают информацию только об одной из функций прототипа и щ полученным результатам следует относиться с большой осторожностью. Объединенные данные изучения нескольких моделей естественно лучше отражают картину (хотя опять же это всего только модель) реально существующего явления. История нейробиологии, как и науки вообще, является историей предложенных, отвергнутых и уточненных моделей. [c.352]

Не вызывает сомнения, что второе издание Молекулярной биологии клетки , выпущенное теми же авторами в 1989 г., также будет очень полезно как для биологов, так и для медиков нашей страны. Шесть лет, разделяющие эти книги, оказались весьма плодотворными для биологии в целом были получены новые фундаментальные данные, решены многие спорные вопросы, появились новые научные представления в области молекулярной биологии, цитологии, биологии развития, клеточной иммунологии и нейробиологии. Авторы книги существенно переработали ее содержание, привели его в соответствие с современным уровнем знаний. [c.5]

В книге Молекулярная биология клетки рассматриваются главным образом эукариотические клетки, а не бактерии. Название книги отражает первостепенное значение подходов, определяемых молекулярным уровнем исследования. Именно с позиций молекулярной биологии и рассматриваются клетки в первых двух частях книги, содержание которых в совокупности соответствует традиционным курсам биологии клетки. Но одной молекулярной биологии недостаточно. Эукариотические клетки, из которых состоят многоклеточные животные и растения, - это в высшей степени социальные организмы они живут благодаря кооперированию и специализации. Чтобы понять, как они функционируют, необходимо исследовать роль и место клеток в многоклеточных сообществах, а также узнать, как функционируют изолированные клетки данного типа. Это два совершенно различных, но глубоко взаимосвязанных уровня исследования. Поэтому часть III книги посвящена поведению клеток в организме многоклеточных животных и растений. Таким образом, проблемам биологии развития, гистологии, иммунологии и нейробиологии уделено здесь гораздо больше внимания, чем в других учебниках по биологии клетки. Хотя в основном курсе основ биологии клетки этот материал может рассматриваться как факультативный или дополнительный, он представляет собой важный раздел науки о клетках и должен быть особенно интересен тем, кто решил продолжить изучение биологии или медицины. Широкий охват тем в книге отражает наше убеждение, что в современном биологическом образовании курс биологии клетки должен занимать центральное место [c.7]

Если раздражать кожу интактной пиявки прикосновением, надавливанием или повреждающим воздействием, сегментарные мышцы сократятся. Такая реакция представляет собой простейший рефлекс, и можно предположить, что здесь имеются все три компонента классической рефлекторной дуги — входной сенсорный путь, центральный переключатель и выходной двигательный путь. При этом перед нейробиологом встает ключевой во [c.51]

Из- всех позвоночных различные аспекты пищевого поведения лучше всего изучены у лабораторных крыс. На крысах было проведено, вероятно, больше таких работ, чем на всех остальных животных, вместе взятых. Это в значительной мере обусловлено тем, что поведение крысы может служить моделью активности млекопитающих вообще и, в частности, человека. Есть и чисто практические соображения на крысах, например, проверяют безвредность различных веществ, добавляемых к пищевым продуктам или служащих их заменителями при этом предполагается, что получаемые результаты позволяют судить и о возможном действии тех же веществ и на человека. С другой стороны, концепции и споры зоопсихологов относительно механизмов побуждения и мотивации уже около ста лет основываются на изучении поведения крыс, в значительной части — пищевого поведения. В последние 30 лет нейробиологи затратили немало усилий, пытаясь выявить главные механизмы и нервные структуры, лежащие в основе пищевого поведения. Мы вначале рассмотрим некоторые из полученных результатов, а затем попробуем выяснить, какое значение они имеют для понимания общих закономерностей мотивированного поведения. [c.228]

Каждый автор оригинала отмечен в подписи к рисунку и цитируется в списке литературы в конце соответствующей главы. При цитировании указывается либо самый первый источник либо, в отдельных случаях, — поздняя публикация, если она более доступна тем, кто только начинает изучение нейробиологии, или же если в поздней работе рисунок сделан заново. В список литературы включены также авторы, цитировавшиеся в самом тексте книги. Стремясь сделать книгу доступной читателям, которые только приступают к изучению нейробиологии, я сократил число ссылок до минимума, выбирая из нескольких равнозначных источников только какой-нибудь один (надеюсь, что-мои коллеги отнесутся к этому с пониманием). Несмотря на такой отбор, в список литературы вошло до 500 источников, причем большая часть этих публикаций появилась в последние несколько лет. Я благодарен многим авторам и издателям за то,, что они любезно разрешили воспроизвести в книге тот материал, на который распространяются их авторские права. [c.19]

Другие подходы диктуются физикой и химией. Многие из молодых исследователей, интересующихся фундаментальными законами материи или же молекулярными основами жизни, приходят к необходимости обращаться к нервным клеткам. По традиции такие работы проводятся в рамках биофизики и биохимии, а также в русле одного из направлений биохимии — нейрохимии. В последнее время арсенал нейробиологов пополнился целым рядом методов, разработанных в молекулярной биологии и молекулярной генетике. Эти новые методы позволили в последние годы добиться определенных успехов в понимании работы нервной системы. Они обещают также новые достижения в области раскрытия молекулярных и генетических механизмов, связанных с управлением работой нервной клетки. [c.22]

Таким образом, изучение нервной системы связано со многими областями знаний. Если представить себе, что эти области где-то перекрываются, то именно эта общая зона и будет сферой интересов нейробиологии, или науки о нервной системе (рис. 1.1). Сразу же можно отметить несколько отличительных черт нейробиологии. Это сравнительно молодая область науки, поскольку до самого последнего времени ряд ее компонентов не успел развиться до такой степени, чтобы возникли пересечения с другими науками. Очевидно, далее, что нейробиология — междисциплинарная область. Это означает, что любой взятый в отдельности метод может дать лишь ограниченные результаты, и для того чтобы понять ту или иную функцию мозга, требуется объединение данных, полученных несколькими разными метода- [c.22]

МИ. Наконец, это область, не имеющая четких границ. Как исследователи, специализирующиеся в других областях, могут оказаться втянутыми в изучение нервной системы, так и нейробиолог может вдруг обнаружить, что ведет фундаментальные исследования в области, для которой нервная система не является основным объектом изучения. [c.23]

Область науки, являющаяся молодой, междисциплинарной и не имеющей четких границ, может оказаться слишком широкой для точного определения, и в этом, безусловно, немалая трудность. Нужны какие-то общие рамки, единый взгляд, позволяющий привести эти разные виды знания в систему. В данном случае таким источником единства является понимание того, что все живое состоит из клеток. Как устройство и работу разных органов тела, например сердца или легких, мы описываем на языке их клеточной структуры и функций, так и нервную систему лучше всего можно описать на языке ее клеточной организации. Исходя из этого, дадим следующее определение нашего предмета. Нейробиология — это изучение нервных клеток и способов их организации в нервную систему, управляющую поведением животного. [c.23]

Установление факта клеточного строения нервной системы еще не означало раскрытия механизмов ее функции. Этот факт мог служить лишь отправной точкой. Как следует из второй половины данного нами определения нейробиологии, задача заключается в том, чтобы понять, как нервные клетки организуются в функциональные системы. Обратимся снова к рис. 1.2 и сравним организацию клеток в других тканях организма. Для железистых органов, например печени, основными функциями должны быть метаболическая и секреторная активность отдельных клеток пространственное расположение клеток таких органов важно только с точки зрения транспорта веществ между клетками и кровью. В других же тканях, например коже, мышцах и кости, на первый план выступают механические факторы, а в таких органах, как легкие или почка, комбинируются метаболические и механические функции. [c.29]

В нервной системе, как и в других органах, клетки выполняют многочисленные метаболические функции. Они также должны удовлетворять определенным требованиям относительно механической прочности. Однако нервная система имеет одну очень важную особенность нервные клетки участвуют в переработке информации. Для выполнения подобных операций они должны быть организованы таким образом, чтобы передавать информацию по конкретным путям и объединять различные виды информации определенным образом. Именно эта сторона подчеркивалась во второй половине того определения, которое мы дали предмету нейробиологии. [c.29]

Каждый вид животных по-разному сочетает две эти противоположные тенденции, и это различие между видами отражается в строении и функциях разных органов, включая и нервную систему. Как специалисты в области нейробиологии мы должны в принципе интересоваться нервной организацией во всех ее проявлениях и у самых разных видов животных. Однако на практике интересы ученых оказываются гораздо более узкими. Например, эколог может интересоваться в основном насекомыми или рыбами, специалист в области молекулярной биологии — используемым в качестве объекта круглым червем, а ученый, связанный с медициной, — человеком. У начинающего нейробиолога может возникнуть ощущение, что при изучении одного лишь вида животных сложностей встречается и так достаточно — что уж тут говорить об изучении многих других видов. Кроме того, при изучении любого вида животных выявляются общие принципы, которые в определенной степени применимы к большинству или ко всем остальным видам. Однако животные одного определенного вида демонстрируют только одно из решений упомянутых выше проблем дифференциации и интеграции поэтому, ограничившись изучением только одного или нескольких видов животных, мы неизбежно достигнем лишь ограниченного знания соответствующих механизмов и их поведенческой значимости. [c.35]

Таким образом, область нейробиологии охватывает жизнь животных во всех ее проявлениях, пытаясь найти ответы на свои вопросы везде, где это возможно, и, объединяя добытые сведения разнообразными способами, разгадать загадку нервной организации . Для того чтобы воспринимать этот обширный и разнообразный материал, нам необходимо познакомиться с законами эволюции и с принципами классификации организмов. [c.36]

Во всех клетках тела плазматическая мембрана регулирует обмен веществ между клеткой и ее средой. Для нервных клеток это особенно важно по ряду причин. Во-первых, мембрана регулирует движение веществ, которые непосредственно связаны с нервной сигнализацией. Во-вторых, мембрана служит местом электрической активности, лежащей в основе быстрой нервной сигнализации. В-третьих, она служит местом действия пептидов и гормонов. И наконец, ее участки образуют синапсы, где сигналы передаются от одной клетки к другой. Таким образом, значительная часть нейробиологии имеет дело именно с организацией и свойствами плазматической мембраны нейрона, и в следующих главах мы узнаем об этих свойствах гораздо больше. [c.82]

В современных нейробиологических исследованиях большое внимание уделяется именно синапсу и его роли в работе нервной системы. Это не случайно, поскольку синапс можно рассматривать как неотъемлемую и важную часть нейрона. Таким образом, можно думать, что нейрон — это клетка, которая соединяется с другими клетками посредством синапсов, осуществляющих передачу специфических сигналов, лежащую в основе поведения. Обратите внимание, что эта формулировка по сути аналогична определению предмета нейробиологии, которое было дано в главе 1. [c.107]

До сих пор мы рассуждали о медиаторах так, как будто было известно, какие вещества функционируют в различных синапсах. В действительности идентификация медиатора — одна из самых трудных проблем во всей нейробиологии. Экспериментально нужно удовлетворить нескольким критериям, каждый из которых требует специальной методики и в какой-то степени косвенных измерений, оценок и заключений. Эти критерии суммированы в табл. 9.1. [c.218]

Полученные в этих экспериментах данные свидетельствуют в пользу постоянной конкуренции за синаптические контакты, причем каждый нейрон вовлечен в этот процесс как на стадии развития, так и на протяжении всей жизни особи. Такая конкуренция в значительной степени служит основой пластичности нейронных сетей. Нейробиологи только начинают приближаться к пониманию роли этой пластичности. Например, недавние ра- [c.263]

Нервные механизмы, лежащие в основе этих функций, привлекают большое внимание нейробиологов по целому ряду причин. Во-первых, хотя другие чувства, например обоняние, у большинства животных играют доминирующую роль, обеспечивая восприятие сигналов, запускающих пищевое и брачное поведение, зрение часто играет критическую роль в осуществлении этих форм поведения. Во-вторых, значение зрения возрастает у высших беспозвоночных и позвоночных, особенно у насекомых и млекопитающих. В-третьих, зрение играет ни с чем не сравнимую роль в жизни людей чем больше мы узнаём о зрении, тем больше узнаем о себе, а также, надеемся, тем больше узнаем о способах предупреждать или излечивать болезни, которые могут привести к слепоте. Наконец, свет — это стимул, который можно измерять легко и точно,, что дает экспериментатору большие преимущества при анализе нервных механизмов. Таким образом, работа на зрительной системе не только позволяет нам понять зрение,, но и доставляет нам одну из лучших моделей функциональной организации нервной системы. [c.421]

Трудно найти область современной биологии, где бы ни использовались иммунологические и иммунохимические методы, От селекции безвирусных штаммов картофеля в сельском хозяйстве 1и до индивидуализации нейронов в нейробиологии — таков диапазон их применения. Однако это создает определенные трудности, связанные с недостаточным уровнем иммуно-химической подготовки специалистов иных профилей, [c.5]

При оценке возможностей нейрохимии прежде всего необходима осторожность. За последние четверть века несомненные успехи молекулярной биологии настолько повысили самонадеянность биохимиков, что некоторые из них уверовали в возможность разрешить биохимическими методами или на молекулярном уровне буквально все загадки живой природы. Так, при изучении механизма наследственности делались попытки рассматривать мозг человека как еще одну молекулярную головоломку. По мере того как решались основные проблемы молекулярной генетики и все меньше возможностей оставалось для новых фундаментальных открытий, ведущие специалисты в области молекулярной биологии стали сосредоточивать свои интересы на нейробиологии. Здесь, однако, молекулярный подход имеет ограничения. Я не хочу выступать в роли защитника некоего неовитализма, но описание ограничений и возможностей вейрохимии может стать, по-моему, хорошим способом дать определение этой научной дисциплины, а сопоставление молекулярной генетики с молекулярной биологией прекрасно это иллюстрирует. [c.7]

Трудно удержаться от попытки предсказать, в лечении каких именно болезней будут сделаны наиболее впечатляюпще открытия в грядущем десятилетии. Вероятно, новые направления в исследовании рецепторов будут способствовать разработке лекарственных средств против сердечно-сосудистых заболеваний, в особенности атеросклероза и гипертонии, а также нарущений эндокринной системы, например диабета. Последние исследования онкогенов вирусов ведут к пониманию на молекулярном уровне причин заболевания некоторыми видами рака у человека, открывая, таким образом, новые пути для создания противораковых средств. Достижения в области управления иммунной системой создают предпосылки для нового подхода к лечению многих воспалительных заболеваний, например артрита. Успехи нейробиологов должны привести к разработке новых лекарственных средств, воздействующих на центральную нервную систему. Наконец, открытие новых ингибиторов ферментов и антагонистов гормонов и медиаторов, безусловно, приведет к разработке новых важных лекарственных препаратов. Но это, конечно, не все. На научном небосклоне всегда ярче светят звезды непредсказуемых открытий, более значительных, чем любые наши предвидения. [c.111]

В настоящей главе речь пойдет о двигательных механизмах генерации звуковых сигналов у насекомых, птиц и человека. Вначале полезно будет сделать несколько общих замечаний. Акустическая сигнализация насекомых и птиц сейчас активно изучается. В последние годы в этой области достигнут ряд успехов, которые оказались важными для понимания нейронных механизмов на всех уровнях иерархии двигательных систем — от мышц до центральных программ. Однако полученные результаты не привлекли такого внимания, как результаты работ по локомоции. Что касается вокализации у млекопитаю-вдх, то нейробиологи проявляют к ней удивительно мало интереса. В самом деле, если не считать данных о речевой зоне в коре нашего собственного мозга, вопрос о механизмах извлечения звука у млекопитающих в большинстве руководств по физиологии даже не упоминается. Отчасти это можно объяснить тем, что нейронные механизмы у млекопитающих гораздо сложнее, чем у насекомых и птиц, и потому лишь с трудом поддаются экспериментальному анализу. Однако механизмы вокализации и речи настолько важны для человека, что их никак нельзя игнорировать. Как мы увидим далее, по некоторым аспектам этой проблемы накоплено довольно много данных, и сопоставление их с результатами, полученными при изучении насекомых и птиц, проливает некоторый свет на те качества, которые в процессе эволюции оказались важными для развития у человека речи как способа общения. [c.140]

Все сказанное выше — это лишь краткое введение в проблему акустической сигнализации у насекомых. Устойчивый характер звукового рисунка их пения делает эту область важно в связи с ана/изом нейронных основ специфических форм двигательного поведения. Таким образом, это подходящее поле для совместной деятельности нейробиологов и нейроэтологов. [c.145]

Одна из сложностей проблемы связана с тем, что слово научаться (как и некоторые другие, например инстинктивный ) широко употребляется в повседневной речи. Как говорил известный этолог С. Барнетт (Barnett), общеупотребительные слова (как, например, научение ), которым можно дать множество определений, могут быть полезны лишь для обозначения обширных групп явлений... Поэтому неправомерно ставить вопрос о сущности понятия научение . Однако, несмотря на такое предостережение, нейробиологи, особенно не задумываясь, изучают то, что они понимают под этим словом поэтому нам нужно дать определение объекта таких исследований. [c.296]

Изучение привыкания и сенситизации служит превосходным примером того, как последовательная серия экспериментов позволяет нейробиологам получать важиые общие выводы путем вычленения очень простых, элементарных функций. Разумеется, для распространения таких выводов на более сложные формы поведения животных потребуется еще большая работа. Несмотря на полученные данные о пластичности синапсов, способность аплизии к научению весьма ограниченна. К этому вопросу мы вернемся несколько позже. [c.309]

Нейробиология Шеперда представляет собой нечто большее, чем просто добротное введение в науку о мозге. Это и нечто большее, чем удачная попытка извлечь общие принципы из сравнения аналогичных функций, представленных в нервных системах беспозвоночных и позвоночных животных. Главное значение и достоинство этой книги, думается, состоит в том, что она помогает формированию нового типа мышления —того нового мышления, в котором так нуждается сейчас наша область естествознания. [c.5]

Сегодня нейробиология вынуждена выбирать между неудовлетворительными теориями и непереваренной эмпирикой. Об опасности такой ситуации хорошо сказал незадолго перед своей недавней кончиной один из наиболее глубоких нейробиологов современности Грэм Хойл [c.9]

Поскольку вся книга писалась как единый текст, я попытался осуществить более полную интеграцию многих вопросов нейробиологии, чем это делалось ранее. По ходу работы я осознал, что некий вопрос нельзя изолировать, его приходится рассматривать сразу в нескольких контекстах. В качестве примера можно сослаться на вопрос о чувствительных волосках насекомых. Вопрос о развитии таких волосков обсуждается в главе 10, их хеморецепторные типы, обеспечивающие вкус и обоняние, описаны в главе 12, тактильные типы — в главе 13, тип, связанный с чувством равновесия, — в главе 15, роль в сенсомоторной управлении хоботком мухи —в главе 24, а роль в управлении пищевым поведением — в главе 27. Подобно этому пластичность синапсов (на молекулярном и клеточном уровнях) обсуждается в первых главах, посвященных клеточным механизмам, упоминается в нескольких следующих главах в связи со специфическими сенсорными и моторными системами, находится в центре обсуждения процессов научения и запоминания в главе 30, а в главе 31 рассматривается как важная клеточная основа высших корковых функций человека. Я постарался снабдить пере- [c.14]

В связи с этим при написании данной книги важно было не допустить описания нейронных сетей и механизмов в отрыве от поведения, которое они обеспечивают. Чего можно достичь, если студент, изучая нейронные механизмы, скажем, управляющие манипуляционным поведением, отчетливо не представляет себе, как выглядят соответствующие манипуляционные органы, как они функционируют и какую роль играют в сравнении с другими органами, выполняющими сходные функции По этой причине я расщирил сферу, обычно относимую к нейробиологии в соответствующих учебниках, и включил в книгу такие вопросы, как анатомическое описание некоторых органов, элементы поведения у животных, делая это всякий раз, когда я считал, что это поможет пониманию изложения, внесет необходимую точность или же покажет красоту (о чем слишком часто забывают) данного вида поведения. Такое расщирение охвата мате- [c.16]

Еще одна причина, по которой нервную клетку следует рассматривать как главный объект нейробиологии, состоит в том, что нервная клетка — это некоторый промежуточный уровень организации (рис. 1.6). Более низкий уровень организации — эта органеллы клетки, еще более низкий — молекулярные процессы,, управляющие взаимодействием клеток. Более высокий уровень организации—мультинейронные сети, в которые организованы отдельные клетки с целью выполнения определенных функций,, таких, как зрительное восприятие или пищевые реакции. Еще более высокий уровень организации — это многочисленные пере крывающиеся сети, которые оказываются задействованными в поведении целостного организма, например в таких процессах, как сон, эмоции и мышление. [c.31]

Такую же важную роль играет транспорт в дендритах. В 1968 г. Stretton и Kravitz в Гарварде показали, что краситель (проционовый желтый), введенный микропипеткой в тело нервной клетки, переносится в отростки, где его можно увидеть при помощи флуоресцентной микроскопии. Для клеточной нейробиологии это было ключевым открытием, так как давало исследователю возможность увидеть всю картину ветвящихся отростков регистрируемой клетки. Получалась как бы окраска по Гольджи именно того нейрона, какой хотели изучить. С тех пор с этой целью применяют массу разных веществ, в том числе ПХР,. [c.95]

Как сказано в главе 1, основная задача нейробнологии состоит в том, чтобы понять, как отдельные строительные блоки — нейроны — организованы, в функциональные системы. В основе такой организации лежат соединения (контакты) между нейронами. Эти соединения называются синапсами. Ведущему современному нейробиологу С. Палею (S. Palay) принадлежат слова Концепция синапса — сердце нейронной доктрины . Давайте совершим краткий экскурс в историю, чтобы увидеть, как накапливались наши знания о синапсах. [c.105]

Как различение двух точек, так и извлечение признаков, когда дело касается пространственных признаков, связано с механизмами латерального торможения и другими видами взаимодействия в сенсорных путях, служащими для усиления контраста между стимулируемыми и нестимулируемыми областями и для усиления изменяющихся стимулов по сравнению со стабильными. Анализ этих механизмов составил одно из главных достижений сенсорной нейробиологии, как будет видно из последующих глав. [c.284]

Глазки морского желудя (из усоногих ракообразных) обладают большей частью тех достоинств, которые нейробиологи ищут в простых системах беспозвоночных малым количеством клеток (3—5), большими размерами клеточных тел (диаметр 30—100 мкм) и простотой доступа к ним. Их единственной известной функцией является восприятие тени движущегося поблизости объекта и обеспечение защитного теневого рефлекса . Стимуляция одного из этих фоторецепторов включением света вызывает рецепторный потенциал, величина которого градуально нарастает с ростом интенсивности света, как показано на рис. 17.5. Эта реакция деполяризационная входящий ток, вызывающий изменение мембранного потенциала, переносится ионами Na+ и Са +. Как можно видеть из рис. 17.5, реакция имеет сложное развитие во времени за начальным фазическим всплеском следует адаптация и переход к медленному снижению в статической фазе. Адаптация обусловлена несколькими факторами, в том числе уменьшением входящего Ыа+-тока из-за возрастания внутриклеточной концентрации Са + и изменением свойств мембраны из-за потенциалзависимой К+-проводимости. Таким образом, хотя эта реакция и безымпульсная, она тем не менее определяется несколькими механизмами, которые включают потенциалзависимые процессы. Изучение- этого простого [c.426]

С современных позиций принцип Дейла соответствует, по-видимому, формулировать как положение о метаболической зависимости аксона и его окончаний от тела клетки. Известный нейробиолог Дж.Экклс считает, что именно такой смысл вкладывал в свой вывод и сам Г.Дейл. [c.218]

Теория эволюции, утверждающая о поэтапной эволюции формирования птиц от пресмыкающихся, не в силах объяснить существенные различия между этими видами живых существ. Птицы отличаются от пресмыкающихся некоторыми неповторимыми особенностями скелет, частично состоящий из полых трубчатых костей, специфическое строение легких и дыхательной системы, обмен веществ, свойственный лишь теплокровным организмам. Такая структура, как перья, свойственная лишь птицам, является непреодолимой преградой между пресмыкающимися и птицами. Тело пресмыкающихся покрыто чешуей, в то время как тело птицы имеет перьевой покров. Поскольку эволюционисты считают пресмыкающихся предками птиц, то им придется каким-то образом объяснить и эволюцию перьев из чешуи, хотя между ними нет никакого сходства. При детальном изучении перьев птиц можно увидеть тысячи мелких перышек, сцепленных между собой микроскопическими крючочками. Эта бесподобная конструкция придает перу превосходные аэродинамические качества.Профессор физиологии и нейробиологии университета штата Коннектикут (США) А.Х. Браш (А.Н.Вги5Ь), несмотря на свои эволюционистские взгляды, признает этот факт Перья и чешуя, начиная с генетической структуры до развития, с морфологии до структуры тканей, во всем абсолютно различны . [c.54]

Справочник химика 21

Химия и химическая технология