Химическая атомистика в начале

Развитие химии с начала XIX в. происходило на ночве кислородной теории Лавуазье в условиях промышленной революции. Основанная Лавуазье антифлогистическая химия открыла широкие перспективы для постановки теоретических и экспериментальных исследований особенно в области явлений окисления и восстановления. Однако новая химия Лавуазье оказалась недостаточной для решения центральных проблем химии о составе и структуре молекул. Уже в самом начале столетия были открыты основные законы химии — законы постоянства состава и кратных отношений — и возникла химическая атомистика. Именно эти открытия и обеспечили возникновение и развитие главных направлений исследований в течение всего XIX столетия. [c.450]

С именем Джона Дальтона (1766—1844), крупнейшего химика начала прошлого века, Энгельс связывает новую эпоху в развитии химической науки — эпоху химической атомистики. Весь XIX век в химии прошел под знаком атомистических идей. Не было и нет такой крупной химической проблемы, которая бы так или иначе не опиралась па атомистическую идею строения вещества, не была ее дальнейшей конкретизацией. Теория строения органических соединений и связанное с ней понятие валентности, периодическая система химических элементов, электролитическая теория диссоциации и лежащее в ее основе понятие иона и другие важнейшие открытия органической и неорганической химии и вновь возникшей в конце XIX века физической химии являются по сути дела разработкой и углублением отдельных сторон общей атомистической теории в химии. [c.87]

Исследования Я. Берцелиуса по химической атомистике начались 1807 г., после того как он познакомился с работами И. Рихтера по стехиометрии. [c.91]

Начало XIX в. было временем полной перестройки химии на базе кислородной теории и химической атомистики. Это отразилось и на экспериментальных исследованиях. Химико-аналити-ческий метод продолжал оставаться основным, но наряду с ним были разработаны и новые методы исследования. В частности, большое значение в развитии химии получил электрохимический анализ, который возник в результате открытия гальванического электричества. [c.81]

В истории развития химической атомистики видное место принадлежит Уильяму Гайду Волластону (1766—1828). В 1800 г. он оставил медицинскую практику и начал исследования по химии. Известность получили его работы по платине. В 1808 г. У. Волластон определил содержание основания и кислоты (кислотного оксида) в карбонате и гидрокарбонате калия и установил, что отношение кислоты в этих соединениях 1 2. Такие же отношения были найдены им в сульфате и гидросульфате калия (кратные отношения). [c.87]

Новый этап в изучении природы взаимодействия веществ начался после создания химической атомистики, [c.98]

Данное издание посвящено развитию химии с начала XIX в. (со времени основания Дж. Дальтоном химической атомистики ) до конца 1880-х годов (до начала эпохи кризиса естествознания). В истории химии этот почти 80-летний период занимает особо важное место. Уже в первые годы столетия на основе открытий в период пневматической химии и, особенно в результате химической революции , произведенной А. Л. Лавуазье, начался процесс разработки фундаментальных теоретических положений химии, продолжавшийся в течение всего столетия. Прежде всего, речь идет об основании химической атомистики и разработке на ее основе атомно-молекулярного учения. Этот процесс завершился в 60-х годах XIX в. созданием теории химического строения [c.3]

Разработка и внедрение в науку химической атомистики представляет собой важнейший этан в развитии химии. Появление теории Дальтона имело исключительное значение для всего дальнейшего развития теоретической и экспериментальной химии. В начале XIX в. открытие закона кратных отношений и введение понятия атомного веса ознаменовали начало современного этапа развития химии. С этого времени химия сделалась точной наукой. [c.55]

Руководствуясь этими общими теоретическими основами, Берцелиус и приступил к своим исторически весьма важным исследованиям в области химической атомистики. В первые годы XIX в. он познакомился с исследованиями и идеями И. Рихтера о количественном составе солей. Впоследствии Берцелиус писал В 1807 г. я начал мои исследования над определением химических пропорций, которые мне были внушены превосходными ис- [c.120]

Начало XIX в. ознаменовано утверждением химической атомистики Дж. Дальтоном. Атом с его атомным весом из механической модели становится мерой химического элемента. Новое и главное в атомистике Дальтона состоит в том, что основные законы химии получили четкое разъяснение и обоснование. Дальтону удалось удовлетворить запросы химической промышленности теперь стало возможным производить количественные расчеты. Недостатком учения Дальтона было отсутствие правильного соотношения меж- [c.30]

Таким образом, если закон Бойля дал толчок Ньютону гипотетически истолковать этот эмпирически найденный закон, исходя из атомистических представлений, то в свою очередь гипотеза Ньютона послужила толчком для Дальтона, и он, исходя из этой гипотезы, пришел к созданию химической атомистики. Так, в истории науки оказались связанными между собой через многие десятилетия идеи английских ученых конца XV П века с идеями их соотечественника начала XIX века. [c.43]

При таких условиях теоретическое обобщение этих эмпирических данных становилось возможным и необходимым оно завершало собой все предшествующее развитие химии, которое шло до начала XIX века почти полностью в рамках аналитической химии. Дальтон же поднял его на ступень химической атомистики, т. е. широкой химической теории. Вот почему, в частности, с его именем связано начало широкого проникновения в химию теоретического мышления, о чем мы говорили выше. [c.282]

Дискуссия принесла Дальтону огромную пользу его теория привела к открыть ю химической атомистики именно потому, что была подвергнута всесторонней научной критике. В итоге направленная против него критикане только не помешала его научному творчеству, а наоборот, всемерно стимулировала его творческую мысль, указывала ей путь к дальнейшей разработке первоначальной еще незрелой идеи. И чем острее была критика, тем настойчивее искал Дальтон ответа на неясные еще вопросы и тем ближе подходил он к своему основному открытию. Поэтому можно смело сказать, что научная критика, развернувшаяся с самого начала вокруг работ Дальтона, сыграла роль повивальной бабки при рождении одного из самых выдающихся открытий в химии XIX в. [c.27]

Возрождение античной атомистики, появление разнообразных корпускулярных теорий, полемика по вопросам структуры вещества и природы первичных частиц — все это, естественно, отразилось на направлении мыслей химиков и физиков ХУП и начала ХУНТ в. и в общем положительно сказалось на возникновении первых, хотя и туманных теоретических представлений о химических явлениях. Однако недостаток экспериментального материала и вместе с тем живучесть старых традиционных учений об элементах (Аристотеля и трех началах алхимиков) сильно препятствовали внедрению атомистики в физику и химию. Корпускулярные теории фактически не применялись при обсуждении и решении конкретных проблем науки, связанных со структурой вещества. Они не сделались еще органической основой естествознания и представляли собой лишь натурфилософские учения, носили чисто описательный характер и пе находили экспериментальных подтверждений. [c.198]

После открытия закона кратных отношений был найден второй конец нити. Дальтон связал вместе оба конца. С этого момента началась новая эпоха в химии. Вот почему для понимания происхождения и развития химической атомистики особый интерес представляет ИСТОРИЯ открытия закона кратных отношений, который является краеугольным камнем эмпирического обоснования всей атомистической теории. [c.139]

Точно так же неправильно вести начало химической атомистики от Бойля, высказавшего идею атомистики в абстрактной, механической форме и не имевшего воз- [c.297]

Несостоятельны были также и претензии Уильяма Хиггинса на приоритет открытия химической атомистики, поскольку этот химик, запутавшись в динамизме, остановился на полпути к открытию закона кратных отношений последний был им лишь описан, но не понят как общий закон химического состава. Только в трудах Дальтона химическая атомистика приняла такой вид, что смогла оказать решающее влияние на все позднейшее развитие химии, смогла начать действительно новую страницу в развитии этой науки. [c.298]

История атомно-молекулярного учения — одна из важнейших глав истории химии. Все развитие теоретической и экспериментальной химии с начала XIX столетия и до настоящего времени идет под знаменем атомно-молекулярного учения, выросшего на базе дальтоновской химической атомистики. Ф. Энгельс с замечательной четкостью выразил эту мысль Новая эпоха начинается в химии с атомистики (следовательно, не Лавуазье, а Дальтон — отец современной химии)... [c.3]

Механическая атомистика предшественников Ломоносова оказалась не в состоянии объяснить такие физические явления, как теплоту, электричество, свет и др., а также химический процесс горения. Для объяснения были введены нематериальные флюиды. Флюиды — это теплород, электрические и световые жидкости, считавшиеся составными частями тел и носителями их соответствующих свойств. Для объяснения процесса горения было введено нематериалистическое горючее начало —флогистон. [c.13]

Считая, что смешанное тело есть то, которое состоит из двух или нескольких различных начал, соединенных между собой так, что каждая отдельная его корпускула имеет такое же отношение к частям начал, из которых она состоит, как и все смешанное тело к целым отдельным началам [10, т. 1, стр. 81], Ломоносов тем самым впервые указывает на связь между макроскопическим составом тел и их микроскопическим строением, причем не только в качественном, но в количественном отношении. В этом заключается химическая сущность его атомистики. [c.19]

Автору осталась неизвестной вся русская литература XX в. о Ломоносове — химике и физике, начало которой положил Борис Николаевич Меншуткин (1874— 1938) своей монографией М. В. Ломоносов как, физико-химик. К истории химии в России , СПб., 1904. В ней впервые увидели свет многие выдающиеся работы Ломоносова, в частности Элементы математической химии , письмо к Эйлеру от 5 июля 1748 г., Рассуждение о селитре , Курс истинной физической химии , программы физико-химических исследований. На основе глубокого историко-критического анализа этих работ и других сочинений Ломоносова Меншуткин показал что Ломоносов значительно опередил свою эпоху, высказав ряд мыслей и положений, которые получили признание только в конце XVIII в. и в XIX в. (закон сохранения веса при химических реакциях, основания химической атомистики, правильное понимание задач физической химии в др.). Сообщаем основную литературу по этому вопросу Б. Н. Мен-шуткин. Труды М. В. Ломоносова по химии и физике, М.— Л., 1936 его же. Жизнеописание Михаила Васильевича Ломоносова, иэд. 3-е, под ред. С. И. Вавилова и Л. Б. Модзалевского, М.— Л., 1947. Сборники Ломоносов, I, 1940 II, 1946 IM, [c.132]

Уильям Хиггинс (1763—1825). Был профессором химии и минералогии в Дублине. Изложил свою атомистическую концепцию в сочинении Сравнительная точка зрения на флогистонную и антифлогистонную теории (1789), где объявил себя последователем новых взглядов Лавуазье. Кроме того, исходя из идеи, что конечные частицы элементов обладают определенным весом, остающимся неизменным при их соединении, он почти пришел к догадке о законах определенных отношений и кратных отношений Согласно его схемам, некоторые элементы, например азот, соединяются с различным числом атомов другого элемента. Некоторые химики начала XIX в., как-то Дэви, Тенар, Берцелиус, а также Фарадей, считали Хиггинса одним из основателей химической атомистики. Слабой стороной его деятельности было то, что он не подтвердил своих догадок аналитическими опытами. Ичилио Гуарески много сделал для того, чтобы научная деятельность Хиггинса не была предана забвению [c.145]

Открытие Дальтона не просто поставило на новую высшую ступень древнюю атомную гипотезу, но открыло перед химией совершенно новые, до тех пор небывалые перспективы для исследования и познания химических превращений. Атомистика Дальтона явилась подлинным завершением химической револющ1и , начавшейся с ниспровержения теории флогистона и отказа от мистических и традиционных представлений о химических процессах, оставшихся в наследство ст алхимиков. Именно со времени всеобщего признания химической атомистики, еще во многих отношениях несовершенной и даже включающей ошибочные положения, в химии начался новый период развития на базе достижений химической революции. [c.56]

Несмотря на представление о жизненной силе, как единственном факторе, необходимом для образования органических соединений, видные химики начала XIX в. стихийно стремились устранить придуманную ими же самими пропасть между неорганическими и органическими веществами. Уже во втором десятилетии XIX в. имели место определенные шаги в направлении трактовки состава органических веществ с точки зрения законов химической атомистики, т. е. по аналогии с неорганическилш веществами. [c.200]

Химическая атомистика. Дальнейший исторический ход развития физики и химии в середине ХУП1 в. поставил перед учеными задачу внедрить в химию количественные методы и превратить корпускулярные воззрения в подлинно научную гипотезу. М.. В. Ломоносов кладет начало атомно-молекулярному учению и закладывает основу под химическую атомистику. [c.30]

То, что знал уже сам Гегель , есть не что иное, как переведенный на философский язык закон простых кратных отнощений, открытый Дальтоном другими словами — это выраженная языком диалектики основа всей атомистики Дальтона. Примеры же, приведенные Энгельсом и процитированные товарищем Сталиным, это как раз те примеры, с разбора которых Дальтоном началось создание теории химической атомистики окислы серы и, особенно, окислы азота давали лучший материал для открытия закона кратных отношений. Таким образом, исследуя историю возникковения и раЗ вития атомистики Дальтона, мы тем самым в известной мере исследуем вопрос о том, как внутри естествознания (химии и физики) шла в XIX в. подготовка диалектического метода. Это отвечает задаче, поставленной тов. А. А. Ждановым на философской дискуссии 1947 г., о том, что история философии, поскольку существует марксистский диалектический метод, должна включать в себл историю подготовки этого метода, показывать, что обусловило его возникновение [c.10]

Если сравнить между собой взгляды химиков и физиков, работавших в различных странах Европы с конца XVII до начала XIX вв., то нельзя не притти к выводу, что ближе всех к открытию законов химической атомистики подошел великий русский ученый Михаил Васильевич Ломоносов. Если бы условия русской действительности второй половины XVIII в. не сложились так неблагоприятно для развития подлинной науки в России, то очень вероятно, что именно направление Ломоносова привело бы непосредственно к открытию химической атомистики, зародыш которой ясно виден в ломоносовских работах. [c.110]

Такие же взгляды высказывались и на страницах наших журналов 2. Ошибочность такого подхода к атомистике Дальтона ясно обнаруживается, как только мы установим, что в методологическом отношении Дальтон придерживался едкосторонней, механистической идеи дискретности материи, т. е. по сути дела стоял ка позициях старой атомистики. Новая эпоха, которую он начал в химии, состояла не в том, что он ввел новую атомистику в химию, а п том, что он ввел в химию самое понятие атома, обосновав его экспериментально, и тем самым ввел в химию теоретиче кое мышление. Но до 1860 г. это мышление. опнра юсь в основном на старую атомистику, т. е. на атомистику в ее дальтоновском понимании, и только после 1860 г. устарелый пережиток механицизма в этой части химии был, наконец, преодолен химиками. Если же дальто-новскую атомистику считать новой, то тогда становится совершенно непонятной оценка, данная Энгельсом новейшей химической атомистике (т. е. атомно-молекулярной теорин) как такой, которая представляет прогресс по сравнению с прежней атомистической теорией. Ведь этот прогресс состоит, по Энгельсу, как раз в отказе от мысли, что атомы суть единственные и последние кирпичи мироздания, и в признании, что они являются наряду с другими дискретными видами материи узловыми точка м и , которые обусловливают различные качественные формы существования всеобщей материи. Такого признания не было и не могло быть у Дальтона. Нначе Дальтон нз боролся бы [c.230]

Таким образом, атомистические представления разделяли многие ведущие ученые и философы средневековья и начала нового времени — Бруно, Гассенди, Декарт, Ньютон, Ломоносов. Их взгляды оказали решающее влияние на развитие науки и были широко известны и современникам, и потомкам. Поэтому можно с уверенностью сказать, что к началу XIX в., т. е. к моменту возникновения химической атомистики, учение о дискретном строении материи было знакомо многим ученым. Однако еще не было кардинальных экспериментальных работ, которые твердо доказывали бы правоту атомистических представлений. Такие работы появились в конце XVIII и в начале XIX в. [c.30]

Можно говорить о двух категориях предпосылок возникновения учения о периодичности — общих и частных К числу общих относится появление в химии конца XVHI — начала XIX в. определенных теоретических представлений и концепций, прежде всего химической атомистики, рассмотренных в главе VIII. Частные же предпосылки связаны с накоплением сведений о свойствах химических элементов и сделанными на этом фундаменте выводами. [c.227]

Во второй половине XVIII в. и в первые десятилетия XIX в, в работах химиков преобладало изучение и описание свойств химических элементов и состава их соединений. Кислородная теория, порожденная этим потоком исследований, в свою очередь сама сыграла важную рол ь в классификации знаний о химических элементах и их соединениях ее роль особенно сильно возросла с момента создания атомной теории Дальтона. В атомистике логика развития химии нашла то необходимое русло, которое только и смогло вместить в себя могучий поток химических исследований. Химическая атомистика удовлетворила интересы не только чистой химии, но и химической технологии, ибо открытия, вызванные атомно-молекулярным учением (закон атомных теплоемкостей, установление атомных и молекулярных весов и т. п.), начали играть существенную роль в производственной практике. [c.346]

Первый блок в учение об образовании химически индивидуаль ных веществ был заложен открытием закона эквивалентов. В 1793 г. И. Б. Рихтер показал, что элементы химически взаимодействуют между собой не в произвольных, а в строго определенных количествах, сохраняющихся в виде неизменных пропор циональных чисел при переходе от одного сложного тела к другому. Именно эта упорядоченность и была названа Рихтером стехшу метрией, т. е. мерой начал, элементов, входящих в состав химиче ского вида. Естественно, что до появления представлений об атомных массах пропорциональные числа Рихтера оставались загадкой Они были правильно истолкованы только после того, как стали одним из эмпирических оснований атомистики Да 1ьтона. [c.61]

В XVIII в. исследования процессов растворения привели ученых к выводу, что раствор образуется в результате химического взаимодействия растворенного вещества и растворителя. Эта точка зрения вытеснила корпускулярную теорию растворения, которая господствовала в трудах химиков конца XVII и начала XVIII столетия. В 1722 г. Ф. Гофман опубликовал физико-химическое рассуждение, в котором доказывал, что при растворении происходит соединение растворителя с растворяемым веществом. Такой же точки зрения придерживался Г. Бургаве в своем известном руководстве Элементы химии (1732). На основе изучения физических и химических свойств растворов К. Бертолле в начале XIX в. пришел к общему выводу, что любой вид растворения представляет собой процесс соединения, что раствор — это слабое соединение, при котором пе исчезают характерные свойства растворившихся тел . Согласно его взглядам растворы — неопределенные соединения растворенного вещества с растворителем. С утверждением атомистики Дальтона и учения об определенных соединениях представления К. Бертолле остались в стороне от основного направления химических исследований. Я. Берцелиус считал растворы механическими смесями, ибо они не подчинялись закону постоянства состава и аакону кратных отношений. Образование растворов он не связывал с проявлением химического сродства. [c.302]

Лавуазье не занимался специально атомистикой последняя, однако, утверждалась в XVIII в. главным образом тремя путями, из которых один как раз отмечен исследованиями Лавуазье, относящимися к элементам и химическим реакциям и приведшими этого ученого к установлению закона сохранения вещества. Два других пути — корпускулярная, а также динамическая теория физических явлений (Бернулли и Бошкович) и приложение атомистики к химии в работах Хиггинса. Б отличие от предшествовавших химиков Лавуазье не пытался дать метафизическое определение элемента, подгоняя затем под это определение экспериментальные результаты. Он внес научный дух в саму постановку вопроса, как это видно из следующего отрывка Все, что можно сказать о числе и природе элементов, по моему мнению, сводится к чисто метафизическим спорам это неопределенные задачи, допускающие бесчисленное множество решений, из которых, по всей вероятности, ни одно, в частности, не согласуется с природой. Итак, я скажу лишь, что если названием элементов обозначать простые и неделимые молекулы, составляющие тела, то вероятно, что мы их не знаем если же, напротив, мы свяжем с названием элементов или начал тел представление о последнем пределе, достигаемом анализом, то все вещества, которые мы еще не смогли никаким способом разложить, являются для нас элементами но не потому, что мы могли бы утверждать, что эти тела, рассматриваемые нами как простые, не состоят из двух или большего числа начал, но так как эти начала никак друг от друга не отделяются, или, вернее, потому, что мы не имеем никаких средств их разделить, эти тела ведут себя, с нашей точки зрения, как простые, и мы не должны считать их сложными до тех пор, пока опыт или наблюдения не докажут нам этого . [c.142]

Следует, однако, иметь в виду, что быстрый прогресс химии в конце XVIII в. был обусловлен отнюдь не тем, что химики истолковывали вновь добывавшиеся ими новые факты с точки зрения флогистического учения. Со второй половины XVIII в. в химии, под влиянием потребностей бурно развивавшейся промышленности и других факторов, в том числе и потребностей самой химии, началось быстрое накопление экспериментального материала, главным образом данных о составе различных солей, минералов, растительных извлечений и т. п. Эти новые факты, добытые в эпоху господства теории флогистона, но совершенно независимо от су-ш,ествования этого учения, и явились той базой, на которой стала возможной и химическая революция и внедрение в химию атомистики и учения об элементах. [c.241]

Теория радиоактивного распада. Так как а-частица имеет точно измеримую массу в 4 к. е., выбрасывание ее атомом радиоактивного элеменгга должно сопровождаться уменьшением его атомного веса на 4 единицы, а следовательно, согласно периодическому закону,—изменением и химической природы элемента, преобразованием его в новый, элемент. Эта замечательная по своей неотразимой убедительности идея была высказана М. Склодовской-Кюри в январе 1899 г. Тем самым было положено начало переходу в учении о радиоактивности от явления к сущности , как атомистика Ломоносова обусловила переход от явления К сущности в познании химических превращений веществ. [c.126]

Роль Дальтона в энгельсовской оценке также получает новое освещение. Диалектика стихийно начала уже проникать в химию вместе с дальтоновской атомистикой, в то время как сам Дальтон продолжал мыслить по-ста рому и не отдавал себе отчета в том, что в его открытии заключается зародыш принципиально нового, диалектического взгляда на химическое вещество. Но как бы слабы ни были ростки новых представлений о природе, вызванные открытиями Дальтона, они, как и все новое, прогрессивное, были неодолимы в своем дальнейшем развитии они привели к крушению тот метафизический взгляд на атомы, который разделял сам Дальтон. Таким образом, в открытиях Дальтона мы можем наблюдать зарождение и первое обнаружение основного противоречия в естествознании XIX века, когда оно начало сказываться. [c.16]

С именем Йёнса Якоба Берцелиуса (1779—1848) связана целая эпоха в истории химии первой половины XIX века. Свое химическое учение он развил на основе кислородной теории Лавуазье и атомистической теории Дальтона, включив сюда основные идеи Гей-Люссака об объемах реагирующих газов и Дэви — об электрохимизме. Таким образом, в атомистике Берцелиуса мы имеем дело с грандиозным теоретическим синтезом всех основных достижений и направлений в химии начала XIX века. [c.130]

Из этой цитаты видно, что Берцелиус, выражая своими знаками атомные веса элементов, называет их всегда объемами, не употребляя термина атомный вес . Подчеркивая их объемную осно ву, Берцелиус, очевидно, хотел отличить свои атомные веса от атомных весов Дальтона. В связи с этим необходимо отметить, что, по-видймому, одну из причин, приведших к тому, что химические знаки Берцелиуса не были сразу приняты химиками и начали утотребляться постепенно только в 20-х годах прошлого века, можно объяснить тем смыслом, который придавал Берцелиус этим знакам. С одной стороны, многие химики, стоявшие на позициях эмпирических чисел (эквивалентов, пропорций), не соглашались признать знаки, связанные с понятием об атомном весе. С другой стороны, те. химики, которые стояли на позициях атомистики Дальтона, по-видимому, не соглашались принять химические знаки, связанные с объемными данными, а не с правилами Дальтона, тем более, что Дальтон и его последователи даже не признавали достоверность законов Гей-Люссака. [c.130]

Развитие неорганической химии до 40-х годов XIX в., приведшее к смешению понятий атома, молекулы и эквивалента, имело глубокие исторические корни в концепции Лавуазье, в атомистике Дальтона, в системе Уолластона и в электрохимической системе Берцелиуса. Работы Дюма, Митчерлиха, Персо, Гмелина и других содействовали усилению этого смешения понятий, однако внутренняя логика развития химии должна была рано или поздно привести к их разграничению. Распутывание этого узла противоречий началось в связи с развитием органической химии. Изучение многочисленных органических содинений, отличающихся только относительным числом одних и тех же элементов (С, Н, О), и потребность в систематике таких соединений выдвинули на первый план вопрос о критерии понятия молекулы. Передовые химики 40-х годов — Жерар и Лоран — первые поняли значение этого критерия. Предшествующее развитие органической химии подготовило необходимую объективную почву и условия для возникновения новых идей. Понятие молекулы оказалось тем основным звеном цепи, ухватившись за которое, передовые химики середины XIX в. потянули всю цепь химических понятий и пришли к разграничению понятий атом , молекула и эквивалент . [c.172]

Справочник химика 21

Химия и химическая технология